Могила галеонов

— Пожалуйста… найдите мою служанку и пришлите ее ко мне. Видите ли… я при смерти. — Последние слова она произнесла как-то странно просто и буднично.

Грэшем подивился мужеству этой женщины. Понятно было и поведение ее дочери, в чьих жилах текла кровь гордого испанца и благородной английской леди. Между тем она продолжала:

— У моей дочери нет никого. Ей необходимо добраться до Европы и выйти замуж за ее жениха. Вот здесь… — Она потянулась к сумочке, инкрустированной жемчугами и лежащей на кровати, и достала оттуда листок бумаги. — Вот здесь его имя и адрес. Пожалуйста, возьмите это, — продолжала она, обращаясь к Грэшему. — Я могу в любую минуту впасть в беспамятство, и я не так глупа, чтобы думать, будто я смогу защититься от воров.

Силы оставили ее, и она снова опустилась на подушку. Она закрыла глаза и почти беззвучно произнесла имя дочери — «Анна». Грэшем послал Маниона за служанкой и сам оставался в каюте, пока тот не привел насмерть перепуганную девчонку-мулатку.

Друзья продолжили осмотр судна. В большинстве кают пассажиров вовсе не обнаружилось: они были забиты ящиками с пряностями, а одна из них — ящиками со слоновой костью. Возить такие товары тогда было выгоднее, чем перевозить людей. Выполнив задачу, они вернулись на верхнюю палубу. Вскоре появились и Дрейк вместе с испанским капитаном. Дрейк покровительственно похлопывал его по спине, и оба они хохотали. Капитана с его офицерам)! посадили на катер, который должен был доставить их на остров. Всем, кто пожелал служить новому хозяину, разрешили остаться на борту. На английских кораблях насчитывалось немало больных, и новые моряки пришлись очень кстати. Пассажиров решили отправить на берег, где те ожидали бы прибытия следующего испанского корабля. Долго ждать им бы не пришлось: в то время много кораблей шли на материк с юга через Азоры.

Дрейк явно находился в хорошем расположении духа. Сейчас было уместно обратиться к нему, и Джордж решился взять это на себя.

— Милорд, — спросил он с поклоном, — могу ли я просить вас за одну пассажирку на борту захваченного корабля? — Прежде чем Дрейк успел ответить, Джордж вкратце объяснил, о ком идет речь. — Эта леди — англичанка, а ее дочь англичанка наполовину. Думаю, дочь — та самая девушка, на которую мы все обратили внимание, когда ступили на борт корабля. А ее мать — по-видимому, настоящая леди.

— Может ли эта женщина сама прийти сюда? — осведомился Дрейк. По крайней мере он выслушал Джорджа и не приказал выбросить его за борт. Он стоял с важным видом, в лучшем камзоле, богато украшенном драгоценными камнями. Дрейк явно хотел быть похожим на вельможу.

Джордж и Грэшем переглянулись. Конечно, для больной женщины сейчас здоровее находиться на свежем морском воздухе, но вряд ли она смогла бы самостоятельно добраться сюда из своей каюты.

— Увы, милорд, ей не выдержать такого путешествия, — ответил Джордж. — В ней едва теплится жизнь.

Дрейк слегка нахмурился. Однако он был слишком переполнен собственным успехом, чтобы у него ухудшилось настроение. Его можно было понять. Плавание на корабле «Елизавета Бонавентура» обходилось в четырнадцать шиллингов в месяц. Корабль можно было нанять за двадцать восемь фунтов в месяц. Содержание всей команды стоило примерно сто семьдесят пять фунтов в месяц. Новый корабль можно было построить за две тысячи шестьсот фунтов. Между тем весь груз «Сан-Фелипе» стоил, по словам капитана Феннера, сто десять, а то и все сто тридцать тысяч фунтов — к такому выводу он пришел на основании описи. Это не считая стоимости самого корабля. Понятно, что Дрейк был просто счастлив.

В каюту пожилой англичанки пожаловала странно разношерстная компания: сам Дрейк, Феннер, секретарь Дрейка, Джордж, Грэшем и, конечно, неразлучный с ним Манион.

— Сэр Фрэнсис, благодарю вас за ваше любезное посещение, — сказала она.

Дрейк почему-то посмотрел на Грэшема с явной неприязнью. Выражение его лица показалось Грэшему даже нервозным. Что касается пожилой леди, то, стараясь сберечь силы, она даже и не пыталась встать с постели.

— Мадам, — сказал Дрейк, почтительно поклонившись, — я весьма сожалею о вашем нездоровье. Как вам, полагаю, известно, я дал вам и вашей дочери гарантии безопасности.

— Я чрезвычайно признательна вам, сэр Фрэнсис. Могу я попросить пригласить сюда мою дочь?

Дрейк кивнул, и капитан Феннер крикнул охраннику, чтобы тот привел девушку в каюту. Анна появилась через несколько минут. Теперь она шла опустив глаза. Сделав реверанс, как требовали условности, она произнесла только «сэр», чем и ограничила свое приветствие.

Затем заговорила ее мать, но было заметно, что разговаривать ей трудно.

— Хотя я была замужем за одним из ваших врагов, я такая же англичанка, как и вы все.

— Мадам, я не сомневаюсь… — начал Дрейк.