Могила Колумба

Луч солнца проник сквозь окно и коснулся бумаг, которые изучала Альтаграсиа. Это напомнило ей события дня предыдущего и то, как ее осенила идея соединить солнце, озаряющее Новый Свет, изречение молодого первооткрывателя и сердце, изображенное на бастионе замка. Опыт пребывания в Генуе, а также собственная активная роль в нахождении архива в Севилье внушали ей веру в успех и укрепляли оптимизм. С другой стороны, обилие найденного и осознание важности результатов следствия и возможного поражения — все вместе вызывало у нее чувство беспокойства.

С какой целью неизвестные прятали такие ценные документы? Что дадут им эти источники? Какие еще сюрпризы готовит им затянувшееся расследование в будущем?

Ей то и дело становилось тоскливо.

Оливер принимал ванну. Эдвину, который догадывался о смятенном состоянии души соотечественницы, захотелось поддержать ее в трудную минуту. И он осмелился обнять Альтаграсию. Его объятия предлагали защиту, и она, успокаиваясь, с благодарностью прижалась к нему.

Мгновение доминиканец боролся с желанием признаться ей в любви. Он уже несколько дней пытался выбрать подходящий момент, чтобы объясниться с ней по всем правилам, рассказав о своей глубокой страсти. Не вызывало сомнений, что так и следовало поступить — именно так поступил бы любой доминиканец на его месте. И хотя он старался сосредоточиться на расследовании, каждая минута, проведенная рядом с этой женщиной, превращалась для него в пытку из-за необходимости скрывать свои чувства. Может, сейчас как раз наступил тот долгожданный подходящий момент? Изнуряющая работа принесла плоды, и можно обратить приподнятое настроение от достигнутого в личную пользу.

Однако, уже открыв было рот и приготовившись сделать признание, он услышал, как открывается дверь ванной комнаты, и поспешил вернуться к бумагам, как будто и не случилось этой маленькой интермедии.

Появившегося на пороге испанца Эдвин встретил глубоким вздохом.

Телефон зазвонил, когда Ричард Рональд завтракал на верхнем этаже одного из самых высоких зданий в Майами, откуда открывался вид на синюю гладь моря. Звонок поступил из Европы, о чем свидетельствовали высветившиеся на экране цифры.

— Что произошло? — спросил он, отодвигая блюдо с оладьями и несколькими сортами мармелада.

— Они провели всю ночь в замке Д’Альбертис, — произнес мужской голос. — А на рассвете выбрались из бокового окна, нагруженные пачками каких-то бумаг.

— И что делают сейчас?

— Сидят в гостинице. Поменяли номер и теперь втроем занимают две комнаты. Думаю, разбирают то, что нашли.

— Хорошо. Не теряйте их из виду ни на минуту, — приказал Рональд.

— Как скажете, шеф.

— Да, я хочу знать, не ведет ли за ними слежку еще кто-нибудь. Понятно?

— Да.

Рональд прервал связь и сделал большой глоток кофе. Допив затем все еще горячий напиток, американец раздраженно отодвинул тарелку.

Дело интересовало его до чрезвычайности. Никогда раньше он не писал писем (ни обыкновенных, ни электронных) вроде того, что недавно отправил испанскому полицейскому. Раскрыв карты, он рисковал. Но вопрос был слишком серьезным, чтобы беспокоиться о такой мелочи. Однако американец чуял: за всем происходящим стоит еще кто-то. Он в том ни капли не сомневался.

Последние слабые лучи солнца просочились сквозь окно — шторы были полностью подняты, чтобы впустить как можно больше дневного света. Эдвин закончил с книгами и взялся за составление отчета, выделяя самое основное. Оливер тщательнейшим образом проверял навигационные карты и остальной графический материал. Воспользовавшись ноутбуком, он нашел в Интернете современные карты и скрупулезно сличал координаты. Он сбросил на жесткий диск информацию о координатах ключевых точек рельефа, отмеченных на картах, и установил их местонахождение, отметив про себя, что разброс очень велик. Альтаграсиа дочитывала рукописи. Задача осложнялась тем, что часть их была на старокастильском, приходилось разбирать витиеватые минускулы.

Мужчины завершили работу и потребовали к себе внимания.

— Итак, кто первый? — с улыбкой спросил испанец.

— Думаю, я, — откликнулся доминиканец. — Вы всегда меня используете, когда нужно спустить пар!

Эдвин сообщил следующее. Литература — трактаты, рефераты, капитальные труды — посвящена изучению истории колонизации Центральной Америки. Наиболее пристальное внимание уделялось области, занимаемой сопредельными государствами — Панамой и Коста-Рикой. В книгах описывались все поселения, созданные с начала XVI века после прибытия Колумба в эти края, а также были собраны разнообразные данные об открытии новых территорий, экспедициях, встречах и столкновениях с индейцами, коренными жителями — все это излагалось с мельчайшими подробностями.

— И знаете, что самое интересное? В книгах упоминаются все корабли до единого, приплывавшие с момента открытия к тем берегам. Особо отмечены потерпевшие крушение. Зачем, спрашивается? — Закончив, Эдвин обвел взглядом слушателей.