Могила Колумба

— Консула в скором времени сместили, — пояснил благочестивый священник. — Испанское правительство никогда не стремилось докопаться до истины в этом вопросе.

— Я предпочел бы не обсуждать данную тему, — вынужден был сказать Оливер. — С тех пор много воды утекло. В настоящий момент останков первооткрывателя нет ни у нас, в Севилье, ни у вас, в Санто-Доминго. Так что к чему спорить.

— Да, грустно, что так произошло. Колумб вовсе не заслужил, чтобы с ним такое проделывали.

Альтаграсиа, понимая, что дня ее испанского друга складывается щекотливая ситуация, поспешила ему на помощь.

— Больше всего меня всегда поражало, что испанцы, владевшие островом столетиями, не позаботились положить даже мемориальную плиту на могилу первооткрывателя, человека, сделавшего их страну великой. Что сталось бы с Испанией без Нового Света?

— Доминиканцам трудно в это поверить, — поддержал ее священник. — Семья Колумб, создатели Испанской империи, подарившие своей стране огромные богатства, заслужила в качестве места последнего упокоения лишь узкую яму под полом собора.

— И вековое забвение… — добавила Альтаграсиа.

Глаза 21 САНТО-ДОМИНГО

Найдены настоящие останки Христофора Колумба с неопровержимыми доказательствами их подлинности. Вероятно, те, что находятся в Гаване, принадлежат его сыну.

Телеграмма, направленная министру иностранных дел испанским консулом в Санто-Доминго сеньором Х. М. Эчеверри. Сентябрь 1877 года

Покинув храм, Оливер с Альтаграсией отправились выпить рома на соборной площади. Но испанец в тот вечер оказался неважным кавалером. Мысленно он все время возвращался к пространному рассказу священника.

Ночь опустилась на доминиканскую столицу, раскинув звездный шатер над городом. Молодая женщина не сводила глаз с неба, высматривая блуждающую звезду.

— Ты считаешь, что у той группы людей, кто годами хранил карты и документы, чтобы найти сундук на утонувшем корабле, могли быть и другие цели? — спросила Альтаграсиа.

— Я начинаю склоняться к такой мысли. Возможно, мы позволили увести себя в неверном направлении, — ответил Оливер.

— Устраивать тайники для хранения архивов в разных городах на протяжении стольких лет для того лишь, чтобы найти какой-то сундук, с моей точки зрения, слишком хлопотно. Эти люди могли бы поберечь силы и сохранить документы более простым способом.

— Я все время думаю о версии, которую нам подкинули твои ученые друзья. Они настаивали на меркантильной подоплеке и попытались направить следствие в эту сторону. По их мнению, воры хотели денег. Я никогда им не верил, а теперь задаюсь вопросом, зачем им понадобилось сразу отвлекать наше внимание.

— Однако меркантильные интересы также имеют место, что подтверждается похищением сундука, найденного в Панаме, — возразила Альтаграсиа.

— Правильно. Однако тут есть что-то еще, не имеющее к наживе никакого отношения, и нам нужно выяснить, в чем тут дело, — заключил Оливер.

Дом доньи Мерседес Сьенфуэгос в престижном квартале Гаске строился в незапамятные времена.

Ее семья восходила к первым колонистам, обосновавшимся на острове, и донья Мерседес могла бы подтвердить, какой огромный вклад внесли ее предки в развитие прекрасной страны, ради которой стоило жить и бороться.

Донья Мерседес никогда не состояла ни в одной из политических партий. Она не помогала никому в достижении высоких государственных должностей. Она всегда считала, что доминиканские политики не сумели вывести общество — самый древний народ в Америке — на тот уровень, которого оно заслуживало. Всякий раз, путешествуя по Европе, она с болью сравнивала страны, где существовал сильный средний класс, способный менять правительства и влиять на государственную политику, со своей родиной, не занимавшей на международной арене подобающего ей места.

Женщина такого происхождения, претендующая на бесспорное родство с одной из самых влиятельных потомственных линий первых поселенцев, а главное, столь деятельная и цельная натура с полным основанием могла гордиться славным прошлым родной земли и потому хотела изменить будущее.

Вечер благоприятствовал встрече подобного уровня. Уважаемая ученая дама впервые принимала у себя столько почетных и знаменитых гостей.

— Дамы и господа, я хочу поблагодарить всех, кто сегодня почтил присутствием мой скромный дом, — начала донья Мерседес.

— Мы не менее польщены приглашением, — отозвался дон Рафаэль Гусман, выразив общее мнение всех пришедших.

— Возможно, нам следует отметить такое исключительное событие, — поднимая бокал вина, выступил Габриэль Редондо от лица своих друзей из академического круга.

События последних недель вызывали бурю эмоций у представительного собрания. В течение многих лет они упорно добивались цели, возможно, невыполнимой.