Могила на взморье (ЛП)

Сабина могла себе представить, что служебный порядок в жизни Мирослава Амманна имел примерно такое же значение как Книгге для главного портье «Вальдорф Астории».

— Честно говоря, я здесь не как комиссар, а как частное лицо.

Дамоклов меч метнулся вниз, указательный палец завис над клавишей «Escape».

— Прости, но мы так не делаем,— сказал Амманн. — Так может любой войти и потребовать доступ к делу. До чего бы мы тогда докатились?

— Как ты уже сказал, это очень старое дело, официально даже нет преступления. Я же не вмешиваюсь в текущее расследование.

Собеседник Сабины еще раз открыл страницу, чтобы проверить ее слова. И конечно же, он увидел, что дело Юлиана Моргенрота вoобще-то и не было делом как таковым. Было принято заявление о пропаже, и таких было много в те дни и недели после падения стены. Как будто ночью открыли огромный вольер, множество птенцов ринулись на следующее утро за безграничной свободой. А большинство старых птиц напротив лишь на короткое время покидали родные места.

— Думаешь, с ним что-то случилось? — вздохнув, спросил Амманн со скучающим видом. — Здесь написано, что на это ничто не указывает.

Сабина не стала указывать главному комиссару на то обстоятельство, что правда и то, что написано в бумагах не всегда совпадают. Она часто сталкивалась с тем, что доклады имели субъективную окраску, как специально, так и случайно. Хотя криминальная полиция в общем и целом работала профессионально, следователи никогда не были освобождены от личного мнения, в каждом отделе процессы/прецеденты/события имели важное значение. Нехватка времени и сотрудников, а также хроническая усталость довершали общую картину.

В независимости от этого, ситуация на востоке Германии летом тысяча девятьсот девяностого года была очень специфичной. Это было «время между временами». ГДР должно было прекратить свое существование, а вместе с ним и множество учреждений. Они еще продолжали работать, в том числе и народная полиция. Но мысли сотрудников уже были устремлены в будущее. Многие спрашивали себя, что с ними будет дальше, переведут ли их насильно на новую должность, понизят в звании или уволят. В некоторых местах царил настоящий хаос, связь между ведомствами была прервана, процессы не проводились, попадали в архив или терялись при перемещении из пункта А в пункт Б. Политичиские изменения любого рода всегда были лучшим временем для того, чтобы совершить преступление.

— Я бы хотела, чтобы это оказалось не так,— дипломатически ответила Сабина. — Если бы я знала некоторые подробности...

Амманн вздохнул. Отказаться от служебного порядка, видимо, стоило ему невероятных усилий, так же как страстному любителю горячего душа зайти в холодную воду.

— Ну что же, как по мне, то я не против. Видимо пропавший просто мечтал посмотреть мир. Незадолго до исчезновения закончились его отношения с одной молодой девушкой. Вместе с ним исчезли паспорт, одежда и рюкзак. В общем и целом типичная картина, классический дезертир. В этом ты со мной согласна?

Сабина кивнула. Что-то другое, кроме как согласиться с ним, было бы для нее сродни предательству. На первый взгляд обстоятельства исчезновения действительно подходили под типичную картинку любящего свободу подростка, странствующего по свету.

— Странно только, что Юлиан не оставил прощального письма.

— Бессердечно, да. Но и такое уже случалось.

— Может быть не столько важно, что Юлиан взял с собой, сколько то, что он оставил. Что насчет гитары? Она была у него, когда он пропал?

Амманн прокрутил страницу вверх вниз.

— Об этом здесь ничего не написано.

— Его отец говорит, что гитара была его сокровищем, что я могу подтвердить.

Ее возражение не произвело особого впечатления на главного комиссара Амманна. Чтобы изложить насколько тщательно работала народная полиция Пёля, он начал приводить другие доказательства. Тогда рассматривались две основные версии, несчастный случай или самоубийство.

В тот вечер, когда пропал Юлиан, от причала вблизи Кальтенхузена отвязалась пришвартованная там небольшая весельная лодка. Два дня спустя ее прибило к противоположному берегу бухты. Так как стояла хорошая погода, это происшествие показалось загадочным, но никто не связал его с исчезновением Юлиана. Это было поздним летом тысяча девятьсот девяностого года, молодой человек вполне мог доехать на автобусе до Визмара, оттуда добраться до западной Германии и дальше куда угодно в мире. Против несчастного случая говорил тот факт, что согласно сообщениям, море в тот день было очень спокойным. Самоубийство было еще более неправдоподобной версией. Кто будет брать с собой паспорт и одежду, если собирается броситься в море?

Если предположить, что исчезновение Юлиана было как-то связано с лодкой, то напрашивался только один вывод. Если несчастный случай можно было исключить, и Юлиан не покончил жизнь самоубийством, то вполне возможно, что его, живого или мертвого, сопровождал убийца.