Могила Таме-Тунга

- Ого-го-го, Агурто! Ну, конечно же это он! Вот здорово! Ловко же обвел нас вокруг пальца, дружище. Мы думали, что ты уже в Манаусе беседуешь со своим старым приятелем инспектором полиции сеньором Кабрильо о ценах на пеньку, а ты, оказывается, развлекаешься здесь маскарадом. Ох, и шутник, право, шутник! А ну-ка убери свою пушку, старина! Нам надо поговорить по душам, - с наигранным добродушием проговорил Фабиан Зуде, делая шаг вперед.

- Стоп! Задний ход, белокожая скотина! - направляя на трактирщика кольт, прогремел Агурто. - Вон, нечестивцы, из моих владений, или я сейчас призову своих воинов!..

- Те-те-те-те! Вы слышите, ребята, что запел наш бывший президент? Мало того, что обманул нас, прикинулся дурачком, - я, мол, раскаялся, пойду в Манаус с повинной, - так он еще смеет угрожать нам. Нет, Кэп, это нечестная игра. Между порядочными сеньорами так не принято... Руи, может, ты уговоришь своего шефа? А то ведь дело кончится для него плачевно. Ты бы подумал, Кэп! Как никак, а нас все же трое против одного, а? - выразительно играя револьвером, пригрозил Зуде.

Но Агурто не слышал трактирщика. Его глубоко запавшие, маленькие злые глаза были широко раскрыты, гневно сверкали из-под густых косматых бровей. Взор Железного Капитана был устремлен поверх голов грабителей куда-то вдаль, за стену джунглей, к вершине конусообразной горы, освещенной лучами вечернего солнца. Золотой шлем с мерцающим алмазом оттеняли снежную белизну седины, преображая это грубое, с резкими чертами, густо заросшее жесткой щетиной лицо. Сейчас, в гневе, Агурто был даже красивым. Драгоценный наряд, жезл придавали ему поистине царственный вид. Он казался выше, величественней. Если б не этот знакомый хриплый голос, не брань, его действительно можно было бы принять за могущественного вождя...

- Проклятые белокожие! Вы пришли осквернить мою усыпальницу. Знайте, это не удастся вам! Сюда движется мое непобедимое воинство. Оно уничтожит вас! Вон смотрите! - Железный Капитан вскинул драгоценный жезл в сторону горы таким царственным жестом, что трое грабителей невольно посмотрели в том направлении.

По темнеющему небосклону, толпами и в одиночку, обгоняя друг друга, плыли розовые облака, словно спеша на призыв своего вождя - безумного Агурто.

- Капитан, ты ли это? Да ты не узнаешь меня, что ли? Это же я, Руи, твой старый мателот... Он свихнулся, бедняга! - прошептал Руи и шагнул к Агурто, чтобы заключить его в свои объятия. Железный Капитан отступил, гордо повернул к нему голову и, вскинув кольт, нажал крючок. Послышался щелчок, а выстрела не произошло: кольт был без патронов.

- Ах, ты так встречаешь друзей, старая обезьяна! - вскинулся Фабиан Зуде, хватаясь за револьвер.

- Стой, не стреляй, Фаб! - закричал Руи, но было уже поздно. Самозванный властитель Вселенной, он же Леми Диаш, он же Железный Капитан, он же Агурто, что значит, акула - схватился грудь. Ноги его подкосились, и он упал на труп Священной ящерицы - Хранительницы Великих Тайн.

Еще его грешная душа не успела покинуть тело, как Зуде и Фесталь бросились на него и стали сдирать с умирающего драгоценности. Агурто устремил свой потухающий взор на небо, к вершине горы, пламенеющей в лучах заката. Что видел он там? Брата Миранду, сумевшего перебороть в себе ненависть? Или закованных в кандалы индейцев, которых он продавал в рабство владельцам каучуковых плантаций? Или, может, прошлое стерлось в его помутившемся разуме, и властителю Вселенной сейчас виделись его храбрые воины, бегущие вперед с луками, копьями, палицами: они спешили на помощь своему владыке...

Блики заката упали на потускневшие глаза Агурто, и казалось, что зажгли их: они засветились словно два раскаленных угля. Это было так страшно, что даже видавший виды Руи закрыл лицо руками. Из оцепенения его вывел крик Фабиана Зуде:

- Вы, что же, ваше святейшество, никак собираетесь оплакивать эту падаль? - указал он дулом револьвера на труп Агурто и затем вскинул револьвер на Руи. - А ну-ка, сволочь, живо давай сюда мешок, если не хочешь отправиться вдогонку за Капитаном! Фесталь, на всякий случай, забери-ка у него оружие!

Дух Руи надломился. Он беспрекословно отдал револьвер и подчинился приказу трактирщика.

Солнце зашло. Вершины деревьев, обрамлявших поляну, еще пламенели багрянцем, а внизу ночь уже торопливо затушевывала очертания предметов. Казалось, сама земля излучает темноту, чтобы поскорее скрыть от неба картину отвратительного мародерства.

Трясущимися от алчности руками Зуде и Фесталь засовывали в мешок усыпанные самоцветами пряжки, браслеты, нагрудники, сорванные с Агурто, при этом не спуская друг с друга глаз, как бы компаньон не вздумал утаить какую-нибудь драгоценность. Они пытались растоптать тяжелыми башмаками, расплющить шлем, но тщетно. Шлем легко пружинил, изгибался и снова так же легко выпрямлялся; ни одна царапина не оставалась на его матовой поверхности. Не удалось грабителям и выковырять алмаз: камень плотно сидел в металле, будто был отлит вместе со шлемом.