Могила ткача

— Ну, вот я и пришла, Мойра Кейзи, — заявила, помолчав, Нэн Хоган. — Благодари за это Сару Финнесси, иначе я бы ни за что не встала на ноги.

— Когда вы вышли из больницы? — робко спросила Мойра.

— Сегодня утром, слава Богу, — ответила Нэн. — Стоило мне подойти к ограде, как килбегские разбойники сбежались здороваться со мной. Ничего, вот поднаберусь сил, я им все выложу, что у меня на уме.

Тем временем Мойра Кейзи разожгла плиту и поставила чайник, чтобы вскипятить воду. Единственный глаз Нэн следил за ней с растущей насмешкой. Когда же Мойра Кейзи потянулась за чайником, стоявшим на столе, Нэн повернулась к ней.

— Не трогай чайник, — крикнула она. — И не думай, что обвела меня вокруг пальца. Не такая уж я добренькая, как ты думаешь, Мойра Кейзи.

Мойра поставила чайник и повернулась к Нэн. У нее было расстроенное и даже испуганное лицо.

— Вы не позволите мне жить тут вместе с вами? — спросила она.

— У меня что, дом медом намазан?

— Я привыкла к нему. И мне страшно подумать, что опять придется бродить по дорогам.

— Плевать мне на твои страхи.

— Я могла бы помогать вам. Могла бы работать в поле через день и зарабатывать несколько шиллингов.

— Можешь работать, где и когда хочешь, но сначала уберись отсюда.

— Нэн Хоган, вы еще не совсем выздоровели. Если вам опять станет хуже, они отвезут вас в больницу.

— Нет, — в испуге вскрикнула Нэн. — Их карета никогда больше не остановится у моей двери.

— Тим О’Халлоран найдет способ увезти вас отсюда.

У Нэн Хоган задрожали губы, и она выглянула на улицу. От Мойры Кейзи не укрылся ужас, охвативший Нэн Хоган.

— Не мучай меня своими разговорами, — в конце концов проговорила Нэн. — На сегодняшнюю ночь можешь постелить себе в углу. Слишком поздно, чтобы отправляться в путь. Но завтра утром ты соберешь свои вещички и оставишь меня в покое.

Нэн прошла в комнату и закрыла дверь. Мойра Кейзи слышала, как она заперлась на задвижку, и печально уселась возле плиты. Как бы там ни было, тяжело думать о бродяжничестве, когда успеешь вкусить прелести домашней жизни. Время от времени взгляд Мойры обегал кухню, останавливаясь на предметах, которые стали милыми ей. Большую часть ночи Мойра просидела в кресле, тихонько оплакивая себя. Потом она набросала соломы на пол рядом с плитой и немного поспала.

Утром Мойра Кейзи вновь разожгла огонь, бросила крошек для курицы и ее потомства, сделала кое-что еще по хозяйству. Потом услыхала, как Нэн Хоган отодвигает задвижку.

— Мойра Кейзи, — позвала Нэн.

Мойра Кейзи бросилась к ней. Нэн Хоган сидела на кровати, поднявшись, только чтобы отодвинуть щеколду.

— Что это за шум там? Курица, что ли, приблудилась с цыплятами?

— Это моя собственная курица. Я взяла ее и яйца у миссис О’Хеа. Одиннадцать штук. Не успокоюсь, пока они тоже не начнут нестись.

— Ладно, — сказала Нэн, — можешь взять их с собой.

— Они останутся тут. Куда это я потащусь с ними, Нэн Хоган?

— А горшок с цветами, — проговорила Нэн, показывая на герань на подоконнике, — разбитый. Отдай его ребятишкам.

— Вы встаете, Нэн Хоган? — спросила Мойра Кейзи, пытаясь сопоставить сидение Нэн Хоган в постели с практичностью, осветившей лучом надежды ее сердце.

— Не сейчас, — немного смутившись, произнесла Нэн Хоган.

— Вы хорошо себя чувствуете? — продолжала расспрашивать Мойра, делая пару шагов внутрь комнаты.

Нэн опустила голову.

— Лучше некуда.

— Опять слабость в ногах?

— Вчера я переусердствовала. Постепенно все наладится.

Мойра Кейзи вышла в кухню и через некоторое время вернулась с чашкой чая и тостом. Не говоря ни слова, она поставила поднос на колени Нэн Хоган и опять вернулась в кухню.

В это время пошел проливной дождь. Мойра Кейзи стояла в дверях и смотрела на мокрую траву.

«Сегодня будет тяжело идти», — мысленно проговорила она.

Когда Мойра Кейзи появилась опять в комнате, от чая и тоста не осталось и следа. Нэн Хоган все еще сидела на кровати, перебирая большие коричневые бусины на покачивавшихся четках.

Мойра Кейзи взяла чашку, блюдце и повернулась, чтобы выйти из комнаты. В это мгновение Нэн Хоган прервала свои молитвы и взглянула на Мойру Кейзи.

— Когда ты уходишь? — спросила она.

— Дождь очень сильный, — ответила Мойра Кейзи.

— Скажи, Мойра Кейзи, — продолжала спрашивать Нэн Хоган, — кто-нибудь из твоих родственников плавает по океану?

— Нет, у меня никого нет.

— А у меня сын где-то в море, — сказала Нэн, — а все остальные на небесах. Я молю их, чтобы они вернули его мне.

И Нэн Хоган снова стала молиться.

Мойра Кейзи отправилась в кухню. Там она хваталась то за одно, то за другое, лишь бы что-то делать. Но большую часть времени она прислушивалась к звукам, доносившимся из комнаты, и руки у нее судорожно сжимались, когда она прислушивалась. Время от времени с ее губ слетало еле слышное: «Ей никогда не удастся вновь заполучить их к себе».

День уже приближался к концу, когда дверь комнаты отворилась, и Нэн Хоган — одетая — несколько неуверенно шагнула в кухню.

— Кто-нибудь из трусливых килбегцев приходил сегодня? — спросила она.