Могильщик

Тогда я поняла, что это опять был глаз.

Из того, что мне объяснил Франк я поняла многое. Именно глаз спровоцировал меня убивать. Из-за него я упала тогда в обморок, призвала лопату и ту плиту. А теперь еще и развила огромную скорость.

«Что это там?»

В поле, с травой с меня ростом, виднелся небольшой сарай. Прогнивший сарай из досок и дырявой соломенной крышей. Подойдя поближе, увидела дверь. На мое удивление она была в хорошем состоянии.

«если, там кто-то есть, нужно попросить о помощи.»

Я постучала в дверь.

– Ейй! Есть кто?! Мне нужна помощь!

Но никто не отвечал. Я открыла дверь. В сарае было, довольно уютно несмотря на гниющие стены. В углу стояла не большая кровать, над ней весели полки, в другом углу был стол и те же полки. На полу лежала грубая ткань.

Я решила осмотреться и найти чего-нибудь. На полках стояли банки с книгами, лежали тряпки и приборы для ухода за полем: грабли, вилы, лопаты. Банки оказались консервами. И срок годности ещё не истек. В тряпках я нашла потрепанную курточку в черной окраске. Так же большие штаны. Под столом стояли резиновые сапоги, а на, лежала тетрадка, открытая на середине.

Мне стало интересно что это за тетрадь. И я решила почитать что в ней написано. Почерк был настолько не разборчив, что я смогла прочитать только одну строчку, и то с трудом.

«Дмитрий Доберман 1884-2003. Я умираю. А так хотелось еще раз взглянуть на него.»

– Дмитрий? Он его отец? Или может брат? Это он тут жил? Интересно.

Я решила осмотреть все снаружи. За сараем стоял генератор, на бензине. Если повезет может и его найду. В сарае стояла настольная лампа. Но я не обратила внимание на то как она работает.

С моей скоростью я решила погулять не далеко от сарая. В высокой траве можно наткнуться на камень или корень дерева. Я же споткнулась об палку. Она могла пригодиться для костра. Вытащив её из земли, я обнаружила, что это коса. Но рукоять была сломана. Мне показалась интересным починить её.

Придя в сарай, я нашла точильный камень и новую рукоять для косы. Отделив лезвие косы, что и так ели держалось на палке, я приделала её новую рукоять. Наточила лезвие и коса как новая. После этого она пропала из моих рук. Зная, что так же пропадала и лопата, я предположила наличие пространственного кармана.

Когда солнце уже зашло и костер горел у сарая, я вспомнила об одежде. И решила переодеться. Те вещи были куда лучше тех, что были на мне. Куртка была теплее моей футболки, что ещё и в крови. Штаны теплее коротких шорт, и будет удобней передвигать сквозь траву. Ну а резиновые ботинки лучше босых ног. В этой, уже новой для меня, одежде, я поужинала и легла спать. На утро я проснулась вся в крови. А под деревом за сараем образовались могилы. На столе лежали бинты и другие медикаменты. Потом я заметила, что на глазе уже нет повязки. Это насторожило меня и для безопасности из бинтов, что лежали на столе, сделала перевязку. Бинты были еще новыми, даже в упаковке. И я не переживала за их стерильность. Прошла еще примерно неделя. Пару дней лили дожди. И крыша протекала. Так же я нашла бензин. И теперь у меня есть электричество. Но за сараем все больше и больше появляется могил. Я все успокаиваю себя, что свыкнусь с этим или кладбище перестанет расти.

Прошла еще неделя. Я починила крышу и на столе с каждым днем увеличивалось количество еды. Я не знаю, как её хранить. Здесь нет подвалов.

Кладбище растет. После каждой ночи появляются больше трех, а то и четырех могил.

Прошло три года. На мое удивление могилы перестали появляться. А также, я обнаружила могилу не похожую на мои. Она была выполнена из мрамора и с табличкой. На ней скорее всего была фотография и имя. Но они полностью стерты. Похоже, что она даже старше меня.

ГЛАВА 4

Двадцать четвертого августа мне минуло пятнадцать лет. Время так быстро летит. В этот день я позволила себе сходить в город, и отдохнуть от домашней суеты. В городе я почувствовала отстраненность. Все люди сверлили меня взглядом из-за моей внешности. В этот же день я осознала сущность людей. Вспомнила, что и сама такой была.

В городе я так и ничего не сделала. Хоть у меня и были деньги жертв, я посчитала не нужным их тратить на одежду и всякие безделушки. Так как все же одежда мне еще не нужна. А тратить на всякую фигню, было стыдно. Все-таки это деньги, заработанные на убийстве людей.

Дома меня нахлынули воспоминания. Я вспомнила кота, которого мы подобрали на улице, а потом назвали Харти. Это имя пришло мне в голову сразу же, когда я увидела его серебряную шерстку. Так же вспомнила Шарлоту. Наверное, ей сейчас скучно. Я была ее единственным другом. Она возможно волнуется за меня. А возможно уже и забыла, как меня зовут.

Лежа на кровати я неожиданно осознала, что не скучаю за родителями. Перед сном еще раз задумалась о них. Думала о дне, когда можно к ним прийти. Но вспомнила, что сказал Франк. «Неужели они забыли обо мне?» С этой фразой в голове я и заснула.

Прошло еще два года. С того дня рождения я больше не выходила на улицы города днем. Больше не вспоминала моменты из жизни. А также не жалела людей.