Могильщик. Трое отвергнутых (СИ)

- Не знаю, - пожал плечами Жерев. - Мы остались ночевать у стены, иначе Викле потребовал бы с нас ещё дерева за ночёвку. Когда я проснулся, нашёл выпотрошенного Керага... - По лицу лесоруба заходили желваки.

- И это всё?

- Угу.

Хасл тяжело вздохнул и огляделся. И кого они ищут?

- Это не к добру, - мрачно проговорил Эрли, и все опять с ним согласились.

***

Внизу, под холмом, перед ними открылись Серые поля, поросшие одичавшей пшеницей и сорняком, местами заболоченные, местами покрытые лёгкой серой дымкой - испражнениями Зверя. У болота стояли развалины каменной мельницы, и ветер скрипел её обветшалым колесом, частично погружённым в болото. Впрочем, этих мест гнев Друга почти не достигал, и если бы не лёгкий туман, многие перебрались бы сюда. Хоть здесь и не водилась живность, а для постройки домов не было материала, одной пшеницы хватило бы, чтобы прожить - её можно выменять на что угодно. Но Зверь осквернил и эти места, иногда наведываясь сюда самолично.

- Горы, - сказал Некпре, тыча копьём в отвесную стену, отделяющую долину от остального мира. - Всегда смотрю на них и думаю - а что там?

- Ничего, Друг же говорил: всё погибло, - ответил Жерев. - Мы сюда не на горы смотреть пришли.

Хуторянин пожал плечами и принялся тыкать копьём в разные стороны:

- Откуда тогда появился чужак, если всё погибло? И что нам вообще здесь делать? Чужак не может спрятаться ни в болоте, ни в тумане, ни в поле. Нам нужно проверить только мельницу, но и туда человек в здравом уме не сунулся бы.

- Откуда ты знаешь, что он человек? И что у него есть ум?

- Тебе об этом судить ещё сложнее, - парировал Некпре.

- Да ладно? А чего ж ты тогда отцу не сказал, что здесь нечего делать?

- Сам-то со своим много спорил?

- Пошли на мельницу, - сказал Хасл, прерывая спорщиков. - Проверим её, а после всё-таки прочешем поле там, где поменьше тумана. Раз нам задали дело, нужно сделать его как можно лучше, так нам говорит Учитель.

Они выстроились в шеренгу на расстоянии десяти шагов друг от друга и зашагали к мельнице. До неё было полмили, и люди не торопясь прошли это расстояние за полчаса. Поле как будто пустовало, и всё же Хасл хотел проверить все проходимые места, расположенные справа от мельницы.

- Пшеница всё мельче и мельче, - печально проговорил хуторянин уже у самой мельницы. - Скоро, говорят, совсем выродится.

- Нам-то с этого что? - фыркнул дровосек. - Я хлеб только во время посещения Друга ем, на Йоль. Это вы...

- Заткнись, - рыкнул Хасл. - Чуете запах?

- Болотом воняет, - сказал Эрли.

- Нет... как будто...

Они осторожно, один за другим, вошли на мельницу. От неё остались только три стены да груды камней, а среди завала то тут, то там торчали иссохшие кости, от которых пахло смертью и страхом. Когда-то здесь погибла уйма народу - десять или двенадцать человек.

Но сегодня на один труп здесь было больше. И этот не успел разложиться.

- Это чужак, - с облегчением в голосе сказал Эрли. - Можно возвращаться.

В голосе же Жерева сквозил нескрываемый ужас:

- Это не тот чужак, которого мы видели вчера.

- А даже если бы и он, то кто убил этого? - добавил Хасл, склоняясь над телом.

Над этим трупом неизвестный убийца издевался не так жестоко - разорвал лишь живот, выдрав желудок и кишки, да размозжил лицо. Этот удар в лицо, видимо, и убил чужака, а над требухой убийца работал уже после. Молодой охотник понял, что он чувствовал за запах - смесь испражнений и рвоты. Даже кровь почти не пахла, по сравнению со смрадом дерьма и не до конца переваренной пищи.

- Его убили пару часов назад, - сказал Эрли.

- Похоже на то.

- Эй, - крикнул Некпре, - смотрите, я нашёл его сумку. Здесь какие-то побрякушки... еда... котелок...

- Неси сюда, - приказал Хасл.

Они выпотрошили сумку рядом с трупом. Шило, нитки, одеяло. Твердокаменный хлеб, баклажка с чистой водой, полоска мяса. Огниво, котелок, нож. Такие вещи Хасл взял бы с собой, если бы собрался в лес на несколько дней. Да и одежда чужака (та, что не была изорвана и залита кровью) выглядела хоть и поношенной, но пригодной для долгой дороги.

Но нашлись в сумке и другие вещи - золотые и серебряные украшения, прекрасная гравюра, изображающая какую-то башню, золотое блюдо, и другие бесполезные побрякушки.

Это беспокоило. Очень сильно беспокоило. Плохо то, что им нужен Друг, нужен немедленно, а до следующего Йоля ещё две недели.

- Мне страшно, - тихо проговорил Эрли.

- Всем страшно, - отозвался Хасл.

- Здесь что-то ещё... - бормотал Некпре, шаря в сумке. - Вот, тут подшито...

Хуторянин извлёк на свет толстый кошель, в котором перекатывались монеты, и вещь, от которой по спине Хасла, да и всех остальных, прошёл могильный холод.

Чёрные кожаные перчатки с широкими раструбами, доходящими почти до середины предплечья.

Хуторянин вскрикнул, роняя и перчатки, и кошель.

- Что это?

- Перчатки, - сказал Хасл, сглатывая. Во рту сохло. Кружилась голова. Так, будто Зверь наведался в гости, или пришёл Друг. Но рядом не было ни того, ни другого. - Забери кошель, а перчатки оставь здесь. От них пахнет дурной магией.