Могильщик. Цена покоя

– Боги, что творится? На троне – наёмник, на приёме у герцога – фанатики и убийцы. Когда же мы так нагрешили? И неужели – настолько?

Валлай обернулся и бросил на лорда долгий взгляд. Тот побледнел и сразу отвернулся к столу, делая вид, что занят нетронутым блюдом с жареными куропатками. А вот куропаток-то рубака сразу и не приметил, нужно будет вернуться сюда. Сразу после поросёнка…

Семь мужчин и пять женщин с богатой родословной и бесконечными титулами. Валлай даже не понял, кто здесь чем занимается. Один явно бывший военный, рубака понял это по выправке и кривоватым ногам. Но едва шевелил левой рукой, очевидно, когда-то раздробленной где-то чуть выше локтя, а значит, со щитом управляться не сможет. Остальные мужчины были стариками, чьи руки держали меч, должно быть, только в детстве. Рубака, кажется, слышал когда-то, что все дворяне военнообязанные, но, кажется, большинство здешних гостей предпочитали вооружать других, а не брать копья в руки самостоятельно.

Наконец, слуга отстал от них, оставив вдвоём у края стола, у большого блюда, на котором в несколько рядов были выложены какие-то оранжевые гады, пахнущие отчего-то почти что раками.

– Креветки, – буквально простонал Настоятель и нежно, будто ласкал женщину, взял с блюда одну из тварей. – Белого вина, – сказал он подошедшему слуге, – а моему спутнику – красного, и покрепче.

– Уже можно есть? – проворчал Валлай, подбираясь к поросёнку.

– Только не чавкай слишком громко.

– Я вообще не чавкаю, – пробубнил рубака с набитым ртом. – Я, конечно, никакой не скважечник, но манерам меня обучали. – Прожевав кусок свинины, он подцепил двумя пальцами паштет прямо из миски и сунул в рот. – Ладно, за такую еду можно простить всё.

– На тебя смотрят, – сказал Настоятель, ковыряя уже второго гада.

– Мы убийца и фанатик, какое тебе дело до чужих взглядов?

– То есть ты специально?

Валлай залпом выпил предложенный бокал вина и ухмыльнулся. Жрец закатил глаза. Но он смеялся, пусть и пытался скрыть смех за бесстрастным выражением лица. В подтверждение мыслям рубаки Настоятель произнёс:

– Возьми креветку. С ней ты будешь смотреться более утончённо.

– Я не ем насекомых.

– Просто подержи в руках, так тоже сойдёт.

– Я хочу подержать в руках заднюю ножку вот этого порося.

– Единый, хорошо, что моя мать тебя не видит.

– Что, решила бы поучить меня манерам?

– Решила бы затащить тебя в постель, насколько я знаю её предпочтения.

– Твоя нежная жреческая душа такого бы не выдержала?

Настоятель раскрыл уже рот, чтобы ответить, но тут один из слуг громко хлопнул в ладоши и пафосно изрёк:

– Герцог Олистер!

Олистер вышел к гостям с лёгкой улыбкой на губах. За эти три года он практически не изменился, разве что седины в бородке стало чуть больше. Он был всё тем же некрупных худощавым мужчиной с нервным лицом и манерой держать себя так, словно весь мир обязан ему за одно только его появление на свет.

Увидев рубаку и жреца, герцог улыбнулся им, как родным, и буквально подлетел к ним.

– Дамы и господа, думаю, многие из вас задавались вопросом, что же это за таинственные гости посетили наше скромное мероприятие, – хорошо поставленным голосом проговорил он. – Поспешу представить. Господин Валлай командовал лёгкой конницей Славного отряда Гризбунга Свирепого в Битве при айнсовских бродах. Как всем хорошо известно, именно атака лёгкой конницы повергла армию завоевателей в бегство и довершила разгром. Думаю, герой заслужил аплодисментов.

Олистер взглянул на собравшихся, и улыбка на его губах стала жёсткой. Раздались жидкие аплодисменты.

– А господин Ангиур был настоятелем храма Единого в Новом Бергатте. Именно его усилиями и усилиями его братьев удалось предотвратить распространение страшной заразы, унёсшей зимой тысячи жизней в тех краях.

На этот раз аплодисменты последовали без подсказки. Олистер, скорбно покивав, участливо спросил:

– Настоящая трагедия, да, Ангиур?

– Вы правы, милорд, чудовищная.

– Как многие догадались, Ангиур не простой жрец, он – младший сын госпожи Аклавии, которая является духовной наставницей некоторых из собравшихся и моей в том числе. – Олистер повернулся к рубаке и жрецу и, широко улыбнувшись, произнёс: – Мой дом – ваш дом. Угощайтесь, пейте, а я пока поздороваюсь с другими гостями лично.

Олистер пружинистой походкой направился к ближайшей женатой паре, оставив красного, как рак, Валлая и абсолютно невозмутимого жреца.

– Я ни хрена не понял, кто все эти люди, но зато понял, кто здесь главный, – сказал рубака и залпом допил вино.

– Ты не понял, кто эти люди? – фыркнул жрец. – Так, давай я тебе объясню без имён и титулов. Вон тот управляет королевской казной. А вон у того земли больше, чем у кого-либо в стране, не считая короля, конечно. А жена вон того – двоюродная сестра королевы. И так далее. Улавливаешь, кому тебя сейчас представили?

– А зачем меня им представили? – зло спросил Валлай. – На кой оно мне?