Могильщики талантов

За токсичным автором уже и след простыл, а в комнате долго не могли очухаться.

— Какой день сегодня дурацкий, — пролепетал Алексей, с мучительным стоном потерев веки.

— Живьём такого дятла мы впервые увидели, — постарался утешить его Игорь.

— Фантаст-общественник с проклятьем на челе, он никогда не будет счастлив на Земле, — прокомментировал Григорий. — Хотя насчёт журналов абсолютно прав.

— Вот так наслушаешься чертей и веришь. На непризнанных авторов маркер кладут, Гриша, — засмеялся Тантлевский. — Рептилоиды у него виноваты, как же. Ему бы ещё чурок сюда приплести. Верно, Ринат?

— Стопудово, — Ринат Литвинов напряжённо елозил мышкой, то ли выбивая врагов, то ли что-то строя, и совсем не присутствовал в кабинете.

— А как его звали? — спросил Астролягов.

И тогда все поняли, что этого не знает никто.

23. ПЛОХИЕ НАЗВАНИЯ

— Хороший был фантаст, — пробурчал в бороду Дима. — Писатель, правда, не ахти, но фантаст хороший.

Автор с выражением на лице постоянной готовности к контакту часто закивал.

— Ну, да. Ну, да. В сущности, все его книги сплошная макулатура, но дорогая и презанятно составленная, хотя философски ничтожная и ложноглубокомысленная.

— Читателей тем и привлекает.

— Ну, да. Ну, да. Тиражи у него — ого-го.

Известный автор героической фентэзи Пустовалов, творящий под псевдонимом Игорь Престолов, охотно уважал крупные тиражи.

Астролягов знал о нём, наверное, даже больше, чем Дима. С утра он успел прочесть об Игоре Престолове статью на Фантлабе, пролистать на форуме ветку, посвящённую срачу фантлабовцев вокруг его творчества, ознакомиться на Озоне со списком книг и прочесть комментарии читателей на Флибусте. Интернет предоставлял всю подноготную по первому клику.

Астролягов раньше не копался по авторам, но вчерашний визитёр пробудил охотничий азарт журналиста. Неназвавшийся нытик оставил рукописи, в них было указано имя. Тексты нашлись на Самиздате и Прозе. ру. В комментариях его давно бросили клевать другие графоманы, и Алексей вздохнул с облегчением, убедившись, что давешний гость больше ничего не создал и, вероятно, бросил писать. Возможно, разговор поставил крест на попытках напечататься, но надежда была слабая и опираться на это допущение не стоило. Пассивно-агрессивный МТА мог вернуться в любое время.

Виртуальная охота на живого человека оказалась настолько увлекательной, что оторваться было невозможно. Астролягов с утра только тем и занимался, что собирал личные данные в сети. Пикантности добавляло присутствие объекта слежки, который сидел рядом и ничего о соглядатайстве в отношении себя не подозревал. С каждой минутой Астролягов становился всё осведомлённее, а Игорь Престолов как будто беззащитнее.

Он прочитал отчёты о событиях, про которые человек и сам давно забыл, но сеть помнила. Человек был весь как на ладони. Во всяком случае, каким его показывал Великий Иллюзионист — Интернет.

— Он также гад и пидарас, а заодно и лидер мнений, — продолжал бубнить Дима, а, поскольку говорил тем же тоном, автор так же привычно кивал. — Названия всегда умел делать классные.

— Ну, да. Ну, да. Названия у него очень хорошие.

— Продающие названия, — подчеркнул Дима. — Вам надо научиться придумывать такие же.

— Я придумываю!

— Пока что название вашего романа «Погребальное шествие» — самая настоящая фекалия.

— Ну, да. Ну, да. Что? Могу я попросить вас развить эту тему? — Игорь Престолов перестал кивать.

— Конечно, — разрешил Дима и выжидательно замолчал.

Игорь Престолов смотрел на него, не мигая.

— Ну? — подтолкнул Дима.

— Ну!

— Просите.

— О чём?

— А чего вы хотели?

— Я чего-то хотел?

— Если только вы помните, о чём шла речь.

В кабинете повисла тишина. Редакторы затаили дыхание. Только шум вентиляторов, охлаждающих блоки питания, мог нарушить её, но он давно отфильтровывался как привычный фон.

— Хорошо, я прошу вас, уважаемый сэр, — приниженный автор включил фентэзийный шаблон, лишь бы вернуть нить разговора.

Дима легко мог вынести мозг, если того хотел. Обескураженного человека легче заставить соглашаться.

— У романа плохое название, — прошамкал он, тыча в грудь бородой. Книгу с таким названием мало кому захочется взять в руки, не то, что купить.

— Ну, да… — по привычке закивал Игорь Престолов, но встрепенулся. — Чем оно плохое?

— Оно будет отпугивать читателя.

— «Погребальное шествие» — это аллюзия к Ференцу Листу! Звучание моего произведения такое же, как у него. Я и третью часть назвал «Размышления о смерти», чтобы читатель двигался в русле классика.

— Да читатель убежит с криками ужаса прямо из магазина, — решительно заявил Дима.

— Но ведь Листа слушают! — подпрыгнул автор.

— С отвращением, — сказал редактор. — Как с отвращением читают «Раковый корпус». Не потому что написан плохо, а потому что про рак. Людям это не нравится. Они этого боятся. При выборе названия надо учитывать такой немаловажный фактор как отвращение. Это сильное чувство наравне со страхом, радостью, печалью относится к числу базовых человеческих эмоций. Часто оно пересиливает голод и вожделение и произрастает из того же корня, что и страх.