Могильщики талантов

— Испанки страшные. На евреев похожи, причём, — на мужчин. Славянские девушки лучше.

— Много там русских девушек? — с плохо скрываемой ревностью спросил Алексей.

— Хватает, особенно, — туристок. Снять — не проблема. Приезжают за любовью горячих испанских мужчин.

— И как мачо, тоже страшные?

— Мужчины как раз нормальные. Только много пьют и от этого у них не стоит. Приходится арабам за всех отдуваться, но наши коровы не различают. Для них я, например, тоже чёрный и европеец. Главное, сразу не разочаровывать, — с глупой доверчивостью поделился автор. — По-русски с ними заговоришь в конце встречи, так они жутко расстраиваются, что всё это время были с соотечественником, — он засмеялся, вдохновлённый воспоминаниями. — Прикольно.

— А это правда, что в кафе можно чашку кофе заказать и сидеть целый день? — спросил Ринат Литвинов.

Автор пожал плечами.

— Можно, никто не прогонит, но и рад не будет. Стол за весь день принесёт больше прибыли, чем дура с макбуком и чашкой латте. Зачем бесить работников? Если занял козырное место, могут и намекнуть, дескать, вам приткнуться негде? Если негде, бомжам тут не место, если есть где — идите туда.

Заметно было, что человек пожил на европейской земле и проникся прагматизмом тамошней крови и почвы. Когда он убыл к маме в Осиновую Рощу, работать стало значительно веселей.

— Хорошо, что у нас свободная страна, — с чувством высказался Тантлевский. — Всякий мудень может свалить куда подальше.

— Главное, чтобы не возвращались, — яростно докончил Григорий.

Ринат ничего не сказал, и только настойчиво тыкал пальцем в смартфон, будто хотел разбудить его, но не грубо.

«Вот кому всё равно, где сидеть, в кафе или на нарах, главное, пока волшебный экран светит», — подумал Астролягов и вернулся к освоению «Много чести». Передышка, данная гостем, позволила остудить разум, но вскоре он забурлил вновь, как берётся за своё кипящий чайник, едва его вернут на плиту.

Астролягов тщетно искал почерк мастера. Он мог решить, что дело нечисто, если бы Черкезишвили лично не принёс флешку с файлом, который Алексей сам скопировал и теперь своими руками открыл. «Где тут мэтр?» — мысль билась как рыба об лёд. Всё, что он прежде читал у А.Р.Манiака, выглядело иначе. В подобное смятение однажды ввёл Томас Харрис, который после удивляющего проницательностью «Красного дракона», шокирующего извращённостью «Молчания ягнят» и услаждающего изысканностью «Ганнибала» представил публике долгожданный приквел о юности Лектера «Ганнибал: Восхождение», будто написанный студентом филологического факультета второпях и за гроши. Астролягов до сих пор сомневался, Харрис ли писал «Восхождение». Теперь он засомневался во «Много чести».

С Черкезишвили было что-то не так. Алексей не мог отыскать причину, по которой старый автор взял и налажал. Подспудное чувство вины Астролягов отметал как иррациональное. Гурам Вахтангович не мог обидеться заранее. Он начал писать детектив задолго до, а Веня Плоткин синопсис прочёл и одобрил.

Непонятно было, кто виноват, но Алексей знал, что делать.

В «Мюнхенскую пивную» завернули как бы случайно, пропустить по кружечке на ход ноги.

— Сейчас читаю Черкезишвили и не пойму, что я читаю, — поделился он с товарищами после первого глотка.

— Если ты редактор детективной серии, можно применить дедуктивный метод и придти к выводу, что ты скорее всего читаешь детектив, — сказал Игорь.

— Детективная интрига в нём есть, — признал Астролягов, крепко подумав. — По сути же это сильно политизированная баталистика. Я такого раньше за нашим классиком не замечал, хотя читал все его книги.

— В этом фишка Черкизона, — объяснил Григорий будто неофиту, подступившему к наследию великого писателя. — Каждый дюдик в разном стиле. Один — барочный детектив, другой — нуар, третий — криптодетектив. Теперь военный детектив. Он единого стиля придерживаться не умеет, но сумел выкрутиться, обратив недостаток в достоинство. У него нет ни одной похожей книги. Постоянен в непостоянстве, чтобы соблюдать мифический признак мастерства.

— Что тебя зацепило? — спросил Игорь.

— Слишком много полититоты. Вот, смотри, Гражданская война. Врангель обороняет Крым, куда лезут какие-то безумные красные орды. В паре мест Гурам Вахтангович их прямо называет красными оккупантами.

— Это легко удаляется.

— Короче, из сейфа Врангеля выкрадывают план обороны Крыма. Объявляют в штабе крысу. Главный герой — штабс-капитан, естественно.

— Штабс-капитан — это звучит возвышенно, — ухмыльнулся Григорий. — Романтично, как морской капитан, только из-за приставки «штабс» ещё и непонятно. Что добавляет флёра. От этого все сучки текут. Даже, если они благородные доны на пенсии.

— Вот этот нюанс Гурам Вахтангович тонко чувствует. Он умеет нагнать фальшивого благородства, — сказал Алексей. — Я сейчас бложик в жэ-жэ читаю для пущей компетентности, многое становится понятным. Вокруг его болота собираются одни стареющие дерьмоеды из Москвы, Петербурга или эмиграции.

— Для них он и пишет, — как что-то давно для всех очевидное признал Игорь.

Астролягов замялся.

— Для посетителей бложика?