Могильщики талантов

— С переменным успехом. Начинал с военных приключений, потом детективы дали. Потом оставили только исторические детективы и всучили переводную фантастику. Серии-то менялись вместо с руслом мейнстрима. Потом исторический детектив сократили, вместо него у меня в переводной фантастике завелись американские вампиры, которые инициировали российскую вампирятину. Лет за пять вампиры рассосались, теперь новая шиза — выживание после глобальной катастрофы или мировой войны. А детективы-нуар я уже сам писать начал. Пока в издательство не пришёл, даже мысли не было, что меня будут печатать и читать, как книжки, которыми я торгую.

— Но… ты же писал что-то?

Григорий пожал плечами.

— В школе писал приключенческие рассказы. В молодости разве кто не пишет?

Астролягов имел на этот счёт своё мнение.

— Когда мы с Игорем в школе учились, я за ним литературных способностей не замечал, — поделился он. — Вот я статьи в стенгазету писал, просто заметки о школьной жизни, они пользовались успехом у одноклассников и вызывали ненависть учителей. У меня всегда пятёрки по сочинению были, а Игорь не блистал. Потом я поступил на журфак, Игорь — в Герцена и наши пути разошлись. Он женился, переехал к тёще. Мы изредка на улице встречались, садились дать по пивку, да за жизнь маленько потрещать. К литературному творчеству он здесь склонился, в издательстве.

— Матвеев настропалил, — с ехидцей поведал Григорий. — Он всех работников старается подвигнуть на писание книг, даже бухгалтерию.

— Зачем?

— Шеф так шутит.

Подумав, Алексей решил не отказывать Матвееву в самодурстве, а признать за собственником предприятия такое право как неотъемлемое для промышленника или купца.

— Игорь же премий наполучал, — заметил он. — И вообще преуспел как фантаст. Я и не думал, что он талантлив.

— Просто всерьёз шутку босса воспринял, — Григорий нахмурился.

— А Дима?

— Дима не повёлся, хотя раньше писал. На нём где сядешь, там и слезешь.

— Давно здесь работает?

— Дольше всех нас.

— А Ринат?

— Ринат — новое поколение. Его мама в издательство привела.

— Кем она тут?

— Никем. Просто с улицы. Искала работу сыночку после института, и подобрала по телефонному справочнику. Созвонилась с Гайдаром, — Григорий кашлянул и уточнил: — С Нуцалхановым. Явилась на аудиенцию и со всем уважением обратилась. Знаешь, как к Крёстному отцу, Гайдар до этого сам не свой. Нуцик был так удивлён и тронут, что принял сыночку на испытательный срок, а Ринат взял, да справился.

Астролягов утёр холодным пот.

— Так бывает?

— Ринат малость не от мира сего, весь в игрушках, но ему это помогает быть в теме и общаться с такими же авторами. Новое поколение! Все они… — Григорий сдержался, изобразив паузу для замещения нецензурного слова, сделал вид, что нашёл замену, и выплюнул: — …хикки и, прости Господи, гики.

Попаданцев Алексей не любил, книг о них избегал и вынужден был согласиться, что тема предназначалась для читателей новой генерации, которым эскапизм служил не отдушиной от свинцовых мерзостей бытия, а основным субстратом существования. Новое поколение выбрало виртуальную реальность и по уши погрузилось в игры, сайты и электронные тексты. Сам он не хотел бы составлять серию про боевые вылеты в прошлое. Хорошо, что для этого нашёлся особенный сотрудник. Даже, если особенного сотрудника издательству нашла мама.

Алексей вспомнил собеседование с Матвеевым и уточнил:

— То есть работникам нашей фирмы книжки писать не обязательно?

— Как хочешь, — равнодушно ответил Григорий. — У нас свободная страна.

— А это не зазорно, печататься в своём издательстве?

— Ты так говоришь, как будто в этом есть что-то плохое.

— Но ведь получается, что по блату издаёшься?

— Какой блат, когда пишешь по велению генерального директора? Ты же не графоманию по своей инициативе стараешься пропихнуть. Здесь мы просто сокращаем цепочку трансакций, что удобно и авторам, и издателям. Мы и есть издатели.

— Но это ж книжки, рождённые самоопылением? — Алексей чувствовал, как с него осыпается шелуха предубеждений, из-под которой проступает новая, блестящая чешуя сотрудника «Напалма». — Своей волей издать себя у себя же в издательстве всегда считалось как бы… неприличным поступком?

— Только среди людей, которых мало печатают, — Григорий глумливо заулыбался. — Профессиональные писатели или хотя бы много публикуемые авторы эту инициативу всячески поддерживают. Им нравится, когда у других людей тоже выходят книги, неважно, каким образом.

— Получается какая-то совсем другая литературная этика, которая начальством свыше нам дана.

Григорий с величественной небрежностью стряхнул невидимую соринку с рукава френча.

— И на обложках самовластья напишут наши имена, — обронил он. — Мы же и напишем. Кстати, я детектив закончил. Скоро пришлю тебе для публикации.

Переход был внезапный. Совсем в его стиле. Григорий взялся за конкретику в борцовском стиле рывка с последующим захватом.

— Какой детектив? — опешил Алексей.