Могло бы быть и хуже (СИ)

Война ещё не закончилась, а от решения богов зависело так много всего, что даже думать не хотелось.

Эдгар многое не знал, но старался помочь принцу лучше понять в какую сторону вести диалог с Императором Запада.

В конфликте были напрямую замешаны Каэлии, которые и открывали разломы на границе, чтобы получить больше силы. Они перешли к активной фазе осуществления плана, по призыву правителя Инферно, как раз в период активного появления нечисти у границ.

Но так как они постоянно терпели неудачи, разломов становилось больше, как и нечисти. Император решил использовать этот шанс, чтобы забрать себе ценные территории, но это лишь сыграло братству на руку.

Война привлекла всеобщее внимание, что позволило Каэлии выкрасть ценные записи о демонологии, а позже, раскрыть главный секрет ритуала по призыву.

Своим талантом лекаря Нао, буквально, спасла мир от появления силы, которая бы привела братство на вершину власти.

После случившегося в катакомбах под дворцом, Император глубоко задумался и дал разрешение отряду Эдгара карт бланш на всё, что касалось братства. Его больше волновали южные земли и война.

Генерал Мей был казнён за измену сразу двум государствам, как только поступило согласие от Восточной Империи.

А бывший раб, мальчик по имени Линь, о происхождении которого знали только Эдгар, Лоуренс, Нао и Корнер, остался на попечении последнего. Капитан быстро сдружился с молчаливым мальчишкой и, как-то так вышло, что они нашли общий язык. Корнер понимал Линя с полуслова, несмотря на то, что паренёк жутко заикался.

Нао была рада узнать, что с ним всё в порядке, и попросила Эдгара позже навестить его.

После наступления темноты волноваться начала даже поспешившая приехать Кейра. Некромантке объяснили всё вкратце, на что отреагировала она вполне спокойно.

Она носила фамилию Аманари не с рождения и не имела предрассудков на счёт Энфилов, поэтому лишь удивилась, а потом поздравила приёмную дочь и возможного зятя.

С появлением луны на небе, щиколотка начала болеть просто невыносимо и Нао приказала привезти ец лекарскую сумку из дворца.

Когда она оказалась на столе, то девушка выудила из неё различные склянки. Ауст читал названия и ни черта не понимал, хотя разбирался в теоретической части обучения лекарей.

Виктория забрала баночки у него из рук и её глаза округлились. На одном флаконе было ясно написано «Пенициллин», а на другом «Морфий». Она сразу же вернула всё обратно Нао от греха подальше.

Нао добавила несколько капель неизвестного голубого зелья себе в чай и залпом выпила. У неё ушло пять минут на то, чтобы почувствовать как мир перед глазами расплывается.

— Переборщила… — успела сказать она прежде, чем потерять чувствительность во всём теле.

Эдгар подхватил её и уложил на диван. Нао крепко спала, но зато не ощущала жгучей боли, которую продолжал терпеть эрцгерцог. Мужчину знобило, а на лбу выступил холодный пот.

Все до последнего оставались с ним, чтобы хоть чем-то занять и отвлечь. Даже Аартус сопереживал возлюбленному приёмной дочери, тайно надеясь, что боги будут благосклонны.

В жилах Нао и Эдгара текла Старшая кровь, кровь Нечисти. Их брак мог ознаменовать не только окончание войны, но и признание Валури наравне с другими расами.

Под конец Эдгар сжимал ладонь Нао и молча молился. Это было хуже голода, который мучил его, пока они были в разлуке. Хуже всех ран, которые он когда либо получал. Хуже боли, которую он испытал, когда пробудилась Старшая кровь. Лишь богам известно каким чудом он продержался до рассвета.

Боль ушла, а алое мерцание печати стало ярче. Эдгар еле улыбнулся и разум, наконец, погрузился в темноту.

***

— Нао…

— Нао…

— Нао…

Нао нехотя открыла глаза и ставилась на довольное лицо мужа над ней.

— Ты просила разбудить пораньше, — оправдался Эдгар и встал с кровати.

Ночью они снова пробовали сделать всё без крови, но в результате тело Нао было покрыто множество следов и побаливало при движениях.

— Твою же… — выругалась она, попытавшись сесть.

Без крови всё происходило совсем иначе, но Нао хотя-бы оставалась в сознании и понимала, что с ней вообще делают. Однако в итоге, никакой легкости и бодрости по утру.

— У меня сейчас поясница отвалится… — Нао повернулась на бок и уткнулась лицом в подушку.

— А кто в этом виноват? — передразнивал её Эдгар, надевая китель. — Но нет, мы ведь не знаем, когда нужно остановиться…

Ночью Нао и впрямь попросила продолжить, хотя эрцгерцог предупреждал.

— Но я правда не понимаю, когда нужно остановиться… — тоскливо произнесла Нао.

С Эдгаром она впервые могла нормально испытать удовольствие от близости и терялась, если дело доходило до понимания своего предела.

Эдгар застегнул последнюю пуговицу на воротнике и сел обратно, отчего кровать протяжно скрипнула.

— Только немного, — он надкусил большой палец и дал Нао своей крови.

Нао сделала один маленький глоток и поцеловала внутреннюю часть протянутой ладони. Это стало их небольшой традицией, когда они передавали друг другу кровь, чтобы показать свою благодарность.

Прошло уже почти три месяца как они были женаты, и всего месяц как вернулись на Запад.