Могу я тебе кое что рассказать? (ЛП)

Кэмерон, Мак’и’Наслаждение, знает, кто я такая, знает, что я слушаю его творчество, знает, что он мне нравится, и, очевидно, он тоже хочет меня. Он выложил свои карты на стол, так, как ему лучше всего это удается, но кажется, что что-то не так. Я так много знаю о нем, а все, что он знает обо мне, это то, что я сестра его лучшего друга, я юрист и умею кататься на лыжах. Ничто из этого не заманчиво, что заставляет меня задуматься, не использует ли он идею обо мне просто ради контента. Он определенно делает это не для меня.

Возможно, вся его фишка в том, чтобы заводить знакомства со слушателями. Я видела, как это происходило с другими создателями, и это никогда не заканчивалось хорошо.

Я, может, и застенчива, но я не слабачка. Если он захочет поиздеваться надо мной, ему будет нелегко.

Мои родители не спали, когда я вернулась, поэтому я взяла кофе и помогла папе приготовить завтрак. А сейчас я предаюсь размышлениям наедине с собой, растянувшись на шезлонге.

Обычно при мысли о том, что кто-то мог здесь кончить, меня бы стошнило, и я бы потянулась за средством для чистки мягкой мебели, но осознание того, что Кэмерон был здесь вчера днем, одинокий, возбужденный и думающий обо мне, делает меня одичавшей.

Его ход был рискованным. У него нет возможности узнать, слышала ли я его аудиозапись, поэтому я отчаянно хочу, чтобы он проснулся, чтобы я могла собрать информацию о нем.

Мое сердцебиение учащается, когда я слышу, как открывается дверь на лестничной площадке наверху, но шаги, которые спускаются по лестнице, принадлежат моему брату. Он бурчит что-то в мою сторону, направляясь на кухню.

К счастью, мне не приходится долго ждать, и он появляется через несколько минут, все еще в пижаме и футболке, одной рукой нежно проводя по своим растрепанным волосам.

— Доброе утро, Ханна.

— Доброе утро, Кэмерон.

— Хорошо спала? — спрашивает он с широкой понимающей улыбкой на лице.

— Да, спасибо, — надеюсь, что он совсем не сомкнул глаз, нахальный ублюдок. — Немного послушала музыку и проснулась очень расслабленной.

— О, мило, — он склоняет голову набок, не сводя с меня глаз. — Что слушала?

— Не думаю, что ты о таком слышал, — я медленно делаю глоток кофе и отказываюсь отводить взгляд.

— У меня довольно разнообразные вкусы.

— Это своего рода для узкой целевой аудитории.

— Испытай меня.

— Вы чего такие странные? — Райан прерывает наше противостояние, отрывая кусок багета и намазывая его джемом. — Все мы знаем, что это, вероятно, была Тейлор Свифт.

— Эй, — огрызается на него Кэмерон. — Следи за своим языком, братан. В Тейлор нет ничего плохого.

Глава 15

Кэмерон

— Чувствуешь, что теперь у тебя все получится? Или ты хочешь, чтобы я попросила лифтера сбавить для нас скорость?

— Думаю, что теперь я почти эксперт, — то, как она закатывает глаза на мое хвастовство, чертовски мило. Мы протискиваемся вперед в очереди, подставляя запястья к сканеру пропусков к подъемникам, когда приближаемся к турникету.

— Какая твоя любимая песня Тейлор Свифт? — спрашиваю я, как только мы оказываемся в воздухе. Я быстро усвоил урок, что если не задам Ханне вопрос на подъемнике, то она будет молчать все время. Не то чтобы я думал, что она застенчивый человек, думаю, она просто заставляет себя держать рот на замке в моем присутствии.

Что я действительно хочу спросить, так это слушала ли она аудиозапись, которую я загрузил вчера, но мне хватило одного взгляда на то, как она потягивала кофе в шезлонге этим утром, и я понял, что да. Итак, поговорим о Тейлор Свифт.

— Не будь смешным, — смеется она, покачивая бедрами и устраиваясь поудобнее на скамейке. — У человека просто не может быть любимой песни Тейлор Свифт. Она меняется день ото дня, от настроения к настроению.

— У тебя есть моя любимая аудиозапись? — ой. Вот и все мое терпение.

— Что ты сказал?

— Что еще ты слушаешь? — я стараюсь не ухмыляться, но почти уверен, что она прищуривает глаза, глядя на меня из-под своих очков. Я практически слышу, как гудит ее мозг, когда она думает о том, как бы ответить. Как бы ни было весело играть с ней, я не хочу отталкивать ее еще дальше. Сейчас, кажется, самое подходящее время, чтобы прояснить ситуацию.

— Ханна, — я засовываю лыжные палки под бедро, как она мне показывала, затем наклоняюсь немного ближе, чтобы я мог поднять ее очки и положить их поверх шлема. Ее глаза встречаются с моими, когда она втягивает воздух и задерживает его. — Я знаю, ты знаешь, кто я.

Ее рот приоткрывается, мягко закрывается, затем снова приоткрывается. Я умираю от желания услышать, как она признается в этом, но она отводит взгляд и снова опускает очки.

Блядь. Я потерял ее.

— Я не пытаюсь тебя смутить, — говорю я. — С моей стороны было бы лицемерием судить тех самых людей, для которых я создаю контент.

Она отворачивается, скрестив руки на груди.

— Ну же, признай это.

— Хорошо, — говорит она, вздыхая всем телом. — Я знаю, кто ты.

— Наконец-то, — я прижимаюсь к ее плечу своим. — Так рад, что мы сняли с себя это напряжение.