— Тогда зачем ты подарил чужаку меч, которым должен был убить его? И что-то там еще в придачу, так ведь?
— Никак нет, о Великий, больше ничего…
— Дарил, я видел! — выкрикнул Глазунчик, высовываясь из-под ножки трона, на котором восседал Великий Д.
— Ах ты, гаденыш! — добрый маг топнул ногой, и по полу зазмеилась трещина. Глазунчик юркнул обратно — и вовремя: трещина разверзлась, и на дне ее устрашающе клокотало что-то вязкое.
— Так ты еще и топаешь в моем замке? В бутылку лезешь, да? возмутился Великий Д, и рука его, безобразно удлиннившись, простерлась вниз, через ползала, к распростертому на полу Даунгрейду. Великий Д схватил мага двумя пальцами за шиворот и принялся заталкивать в бутылочное горлышко. Тот визжал и упирался, но силы были неравны.
— Всю жизнь ты смотрел на мир сквозь бутылку — так погляди же с другой стороны! — пророкотал Великий Д, когда все было кончено. Даунгрейд бился изнутри, пытаясь выбраться, и багровый нос его распластывался о стекло, но тщетно: бутылка была закупорена надежно.
— А чем наградишь ты за верную службу меня, о Великий? пропищал из-под трона Глазунчик.
— Я приготовлю из тебя глазунью! — пророкотал Великий Д. И добавил:
— Ябедничать дурно.
Великий Д сдвинулся с места — и эхо его шагов переполнило зал, отдаваясь в десяти вселенных. И, когда Великий Д попирал пол, тот превращался в вязкую бурую жижу под его ногами, охватывая ботфорты; но, едва лишь каблук отрывался, вновь застывал идеально отполированной твердью.
Стена разверзлась, пропуская Великого Д — в толще ее открылся круглый канал, розовый и слизистый, мягкий и пульсирующий, словно живущий своей отвратительной жизнью. За ним простиралась бесконечная и унылая равнина зоны «Ж», где груды мусора громоздились друг на друга, уходя к горизонту.
Великий Д издал громкий рокочущий звук — и мусор пришел в движение. Газеты и консервные банки, осколки стекла и рваные пакеты закружились маленькими смерчами, образуя воронки — и оттуда, из самых недр, показались три гроба.
Первый гроб был черным, и концы креста на его крышке загибались буквою «Г»; к доскам прилипла полуистлевшая листовка РНЕ. Второй — цвета хаки, с крестом, похожим на меч; несколько ржавых пружин выпирало из его щелей. Третий был белым, на крышке его красовался кроваво-красный крест и зазубренный полумесяц, похожий на лезвие серпа.
Великий Д поглядел на них из-под кустистых бровей; серо-бурое небо прорезала вспышка молнии, и гром был похож на рокот воды в сливном бачке. Дохлая крыса, лежавшая возле бутылки с надписью «РУССКАЯ», где отныне заточен был Даунгрейд, дернулась и перевернулась на другой бок.
Великий Д издал второй звук, и крышки гробов распахнулись. Из первого вылез полуистлевший труп в униформе офицера гестапо, но с рогатой каской на черепе — со стального креста на груди сыпался рыжий песок, из дырки во лбу выползали черви, делали «хайль» и падали наземь, где, извиваясь, забирались в полусгнившие сапоги. Можно было предположить, что внутри шла обратная миграция.
Второй труп тоже кишел червями, но железными и словно бы тоже ржавыми — они торчали то там, то сям, слегка раскачиваясь и при этом поскрипывая. Труп был то ли вздутым, то ли при жизни упитанным, так что кожаная куртка со множеством металлических заклепок едва сходилась на нем. Мертвые пальцы сжимали шипастый кастет, а вокруг шеи шарфом была намотана хорошо смазанная цепь от бензопилы.
Но самым страшным был третий, в докторском белом халате, заляпанном красными и бурыми пятнами — глядя на него, можно было остаться заикой на всю жизнь. Из ушей торчали трубочки фонендоскопа, а в руке был зажат маленький белый чемоданчик.
— Перочинный Баг! Ты должен остановить существо по имени Игорь. Любой ценой, слышишь? — взвизгнул Великий Д.
— Да, мой повелитель! — воскликнул клепанный толстяк и зашагал в сторону зоны «Г».
— Коловрат! На тебе существо по имени Олег. А ты, Доктор Зебб, стой на страже моих владений. Никого не впускать… живыми! — добавил он и сгинул — будто и не было его.
— Пошли, что ли? — спросил Коловрат.
— Вымойся сперва. — посоветовал Доктор Зебб. — От тебя воняет.
ЗОНА «Г». ЧЕЛОВЕК-ВЫКИДУХА
Долго ли, коротко ли шли путники по стране Междумордии — неведомо: не было в Нижнем Мире ни дня, ни ночи, только хмурое пасмурное безвременье. Олег отдохнул наконец от своего «бесконечного» бутерброда — Прекрасная Кавия оказалась хорошей охотницей, и стрелы ее без промаха били в ворон и огромных диких свиней, в изобилии водившихся здесь. Гнумы накатывали на них волнами — но что они могли поделать против трех несокрушимых людей, один из которых был к тому же драконом, а другая — могурцем? Да ничего! Прекрасная Кавия дырявила их из лука, спуская тетиву в темпе автоматной очереди, Олег рубил, колол и резал волшебным мечом, а Игорь, когда его цепь разлетелась о голову очередного, камнями набитого гнума, выломал себе огромную дубину и косил ею врагов, будто траву.
— Почему ты не спалишь их пламенем? — спросил его как-то Олег.
— Не умею. — признался Игорь. — Увы, это просто позор для Змея.