Могуто-камень

— Они на одном могуто-камне, который разряжен. Нет энергии на возвращение. А этот… профессор… привязался ко времени. В-общем, могут возникнуть осложнения.

— У тебя там еще и профессор? Медведев, ты спятил — науку приплетать! Ты представляешь, что будет, если хоть один ахно-бит информации просочится в научные круги? Нас порвут!

Медведев неслышно выругался.

— Профессор не помеха. Он… местный. Из того времени.

— Медведев, ты по лезвию ножа ходишь. Молись, чтобы не споткнуться… Сообщи, когда будут новости.

Шар снова замер и стал светильником. Павлыч откинулся на спинку кресла и залпом допил кофе. Долго, Войцеху казалось, что бесконечно, он сидел и думал, пуская в потолок клубы дыма. А Войцех тоже думал, обо всем и сразу: какие осложнения могут возникнуть при прыжке из прошлого в настоящее, кто фигурант, причем тут Шляйфмен, и раз других фамилий не прозвучало, то фигурант — это Шляйфмен? Председатель правительства? Бессменный и неприкосновенный лидер Объединенного государства в разработке у службы собственной безопасности? Разве это возможно? А, может, это все не то, чем кажется? А на самом деле здесь и сейчас, на глазах у Войцеха, происходит правительственный заговор? А Павлыч — заговорщик, преступник?

От этой мысли у Войцеха пошла голова кругом. Очень хотелось задать все эти вопросы, но он боялся пошевелиться, а во рту был неимоверных размеров язык. Он все же попытался привлечь к себе внимание, издав звук, напоминающий: “Му-у-ум”

Павлыч посмотрел на него и спохватился:

— А, это ты… Извини, Войцех. Немного заработался…

Он достал из ящика стола маленький пузырек, и подойдя к Войцеху, сунул его ему под нос:

— Вот, вдохни поглубже. Должно помочь.

Войцех, хоть и опасался, все же вдохнул и сразу почувствовал облегчение. Язык перестало распирать изнутри, и он немного опал. Пальцы обрели чувствительность.

— Это займет немного времени… Не говори больше под руку, когда я работаю. Вреда от этого заклятия нет, как и последствий. Через час и вовсе забудешь это недоразумение.

Он вернулся в кресло и сцепив пальцы перед собой, посмотрел на Войцеха, и после нескольких мгновений раздумий спросил:

— Что ты знаешь о прыжках во времени и пространстве?

Войцех помотал головой, морщась от боли. В Полицмагии такое преподавали только офицерскому составу, до которого еще дослужиться надо. И только сейчас он подумал, что на самом деле, его должны отстранить от этого дела, и вызвать специалиста соответствующей квалификации. Может, уже и отстранили. Может и вызвали. И снова на ум пришла мысль, что впервые с тех пор, как он полицмаг, дело уплывает из рук, и он совершенно не способен его контролировать.

— Понятно, — сказал Павлыч. — Тогда проведу тебе небольшой ликбез. Небольшой, потому что теорию когда-нибудь ты узнаешь сам. Я расскажу лишь кое-что о практике, для понимания. Есть несколько известных способов перемещения во времени. Но все они упираются в две проблемы: влекут разрушение организма и требуют большой запас ахно-энергии. Нужно было погибнуть не одной тысяче человек, а государству разгрести не одну тонну последствий, возникших после таких прыжков, чтобы правительство, наконец, осознало, насколько опасны игры со временем. Все эксперименты запретили, даже научным институтам, под страхом… там отдельный кодекс за нарушения, от штрафов до пожизненного.

Разные способы отличаются один от другого лишь решением этих двух проблем. Но по своему опыту скажу — те, что применяют наши службы, самые топорные.

— А ы офэ ы-али?

— Да, было дело. И врагу не пожелаю испытать на своей шкуре прыжки по службе… Мда… Так вот, у твоей группы там, в прошлом, произошла разрядка могуто-камня. То есть возникла ключевая проблема.

— Кла-а мо-уто-амень п-офесо-у о-да-а, — подвижность языку возвращалась медленней, чем рукам и ногам, которыми Войцех уже вовсю двигал, в мышцах еще бродила остаточная ломота, но в целом он почти восстановился. Однако, он засиделся здесь, пора бы и честь знать. Шефу будет очень интересно послушать о том, что на самом деле представляет из себя начальник полиции бурлаков Семён Павлыч Медведев, ахноген вообще-то.