Мой ад – это я сам

Молодая королева стала прощаться. Пожелав брату счастливому пути и напомнив, что в Альмораве его всегда ждут, она покинула апартаменты Гармагера. По коридору Акош шла, опустив голову, настроение у нее было испорчено, но отчего это произошло, она не понимала. Королева твердо знала – ее поведение в полной мере соответствует требованиям этикета: с братом она была не просто любезна, она была щедра и гостеприимна… И все-таки впервые в жизни Акош чувствовала себя так скверно. Может, в ее умненькой головке зародилась мысль, что она далеко не так, как Гарм любит своего отца, а потому в глубине души даже рада его отъезду? А возможно, только после беседы с сыном Агомара, она четко осознала, что не является королевой крови… Но, скорее всего, Акош угнетало то, что по всем законам государства, трон принадлежит старшему брату и не она Гарму подарила несколько комнат во дворце, а он ей уступил право царствовать в Альмораве.

Кто знает, о чем думала молодая правительница двух держав, когда шла по коридору своего дворца, низко опустив голову.

… Накануне перелета Гарм отдыхал, а ночью, в безлунном небе увидев луч Эвера, белым кондором рванулся ввысь. Без грусти принц покинул королевство отца, где всегда так органично переплетались любезная полуправда этикета с возвышенной риторикой мифа, ловко прикрывающего жестокие игры амбициозных правителей, и где для того, чтобы искренне любить, надо быть либо наивным ребенком, либо экзальтированным музыкантом, либо очень сильной женщиной, мудрость которой созрела в аду Земных потерь.

По тонкой нити луча Гармагер несся сквозь холод и кромешную тьму. Под ним слабыми искрами мерцали огоньки городов, и он вспомнил страшные, леденящие, безлунные ночи, когда вместе с Эвером шел на Бирюзовое Плато, охваченный отчаянием и болью, и сейчас, прорезая могучими белыми крыльями обступавшую его мглу, Гармагер думал:

– Как хорошо, что все это уже позади! Как прекрасна эта грандиозная симфония Мироздания, в которой до скончания веков, будет звучать голос и моего беспокойного Разума. Какое счастье, что вместе со мной сквозь Пространство и Время идут те, кто меня любят и ждут!

Послесловие

Отзвуки легенды

Закончив перевод “Гармагера”, я отослала его владельцу рукописи. Г-н Нирами, получив посылку, позвонил мне и предложил организовать публикацию русского варианта легенды. К тому же, мой индийский покровитель сообщил, что уже договорился с профессиональным переводчиком, который теперь сумеет быстро сделать английскую версию этого сочинения. Месяца через два после нашей беседы меня пригласили в Посольство Индии и вручили посылку от г-на Нирами. Каково же было мое изумление, когда в тисненом кожаном футлярчике, я обнаружила стреловидную нефритовую подвеску с изящным серебряным рисунком в форме открытого ока. Я была тронута таким вниманием, так как решила, что эту вещицу индийский меценат заказал специально для меня, высоко оценив мой скромный литературный труд. Подвеска явно была ручной работы какого-то выдающегося мастера. Она настолько пленила меня, что я ношу ее практически не снимая. Не знаю, обладает ли это изысканное украшение мистическими свойствами, но одно могу сказать точно – с ним и я сама, и моя жизнь изменилась в корне.

Завершив учебный год, я оставила Консерваторию, и теперь работаю в Филармонии, играю в ансамбле с великолепным скрипачом, он недавно приехал к нам по приглашению Министерства Культуры. Этот скрипач – виртуоз, каких мало, а потому наш дуэт пользуется большим успехом. Мы регулярно выезжаем на гастроли и мне, наконец, удалось посмотреть мир. Как это ни странно, но в наших поездках тени Легенды, по-прежнему окружают меня.