Мой адмирал

Смотрю фильмы сына, и передо мной проходит целая галерея образов. Косте везло в кино на исторических персонажей – это и Александр Колчак, и Лев Троцкий, и певец Петр Лещенко, и космонавт Павел Беляев. Все эти образы, как говорит сын, скорее, собирательные, но сколько же судеб прошло через его душу и сердце. Это и полковник Алексей Турбин, и учитель географии Виктор Служкин, и оперуполномоченный Игорь Плахов, и журналист Саша Гурьев, и телезвезда Александр Сашин, и пожарный Алексей Соколов, и композитор Сергей Прокофьев, и врач Константин Лукашин, и детский тренер Слава Колотилов, и писатель Антон Праченко, и политрук Лившиц, и многие другие.

Конечно, в актере важна яркая внешняя и внутренняя индивидуальность, он должен быть харизматичен. Но если в театре прежде всего ценится искусство перевоплощения, то под увеличительным стеклом кинокамеры актеру необходимо быть предельно убедительным и достоверным, искренним и органичным. Здесь важны микродвижения, мимика, выражение глаз, ему следует не только точно произносить реплики, но и наполненно молчать. Может быть, я субъективна как мать, но мне кажется, что мой сын во многом соответствует этим характеристикам. Пересматривая один за другим фильмы сына, я снова и снова убеждаюсь в том, что Константин – не актер одной роли.

«Мы с друзьями определили мое амплуа как „комическая старуха“. В него входит и комик-неврастеник, и романтический герой, и драматический, и трагикомический, и актер театра и кино, и просто хороший человек. Хорошо, что театральные критики навешивают мне разные ярлыки. Это говорит о том, что я овладеваю разными жанрами»[67].

Райдер Хабенского

Философ Георгий Плеханов как-то заметил: «Почти всегда скромность прямо пропорциональна талантливости». Надо сказать, что и мой муж, и мой папа были очень скромными людьми, чего я не могу сказать о себе. А вот о Косте могу.

Как-то до меня дошли слухи, что на съемках фильма, в котором тогда был занят Костя, молодая актриса включила в свой райдер экзотические фрукты, смузи, йогурты, нарезки, а у сына, как я знаю, в райдере только вода. Ест он кинокорм вместе со всей съемочной группой. Волнуясь о его здоровом питании, я решила похлопотать и позвонила его директору, чтобы в райдер Кости тоже добавили что-нибудь вкусное и полезное, ведь съемочный день длится 12 часов плюс дорога в оба конца, и надо хорошо питаться.

В первый раз, когда всё это принесли, сын решил, что произошла ошибка, ни к чему не притронулся и всё вернул в буфет. Когда же на следующий день обнаружил на столе такие же деликатесы, стал выяснять, откуда они берутся с такой завидной регулярностью. В итоге он узнал, что это забота мамы. Но, несмотря на это, отказался и спросил, зачем я это сделала?

– Почему молодая девочка заботится о своем здоровье, пьет сок и фрукты, а ты ешь только вредный кинокорм? – возразила я.

И услышала шутливый ответ:

– Видимо, она сюда приходит есть, а я работать.

«В движении»

Читая график занятости сына на несколько месяцев вперед, я переживаю – а сумеет ли он в этом водовороте съемок, спектаклей и встреч найти время для личной жизни, чтобы не стать похожим на своего героя – журналиста Сашу Гурьева из первого фильма Филиппа Янковского «В движении». Как рассказывал позже режиссер:

«Когда я первый раз прочитал сценарий „В движении“, то сразу понял: для того чтобы сделать этот фильм, на главную роль нужно найти такого актера, который сумеет сыграть не только отношения с другими персонажами, но и отношения с самим собой. Мне кажется, Константин Хабенский именно такой актер»[68].

Гурьев пребывает в бесконечной погоне за самим собой, но убегает от себя и не может найти то, что ему по-настоящему дорого. Слава Богу, что сын не суетится, делает добрые дела и всех любит. Кстати, Костя получил приз за лучшую мужскую роль в фильме «В движении» на кинопремии «Золотой орел – 2003».

Костя говорил мне, в этой роли ему прежде всего было интересно разглядеть человека, который хочет любить и быть любимым, хочет простых человеческих чувств.

Герой Хабенского, модный журналист, должен уметь с лоском носить пиджак и ходить по ресторанам, чего Костя не умел. И на протяжении съемок всей этой богемной жизни его учил Филипп.

«…во время съемок первую неделю я потратил на то, чтобы привыкнуть к дорогим костюмам»[69].