Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ)

— Поскольку с Мухаммедом Али планируется 15-раундовый поединок, — вклинился Свиридов, — то и сегодня ты проведёшь на ринге 15 раундов. Причём с пятью соперниками. Во-первых, одного против тебя мы выставить не сможем, он вряд ли столько продержится, а по три раунда — вполне терпимо. А во-вторых — все твои спарринг-партнёры владеют разной техникой. Причем двое из них левши. Все они в зале, готовятся к спаррингу. После каждого третьего раунда товарищ Бутов будет измерять пульс и давление. А вот твои перчатки, в которых ты будешь боксировать с Али. 12 унций, как и прописано было в договоре. Внутри уже не конский волос, а пенный наполнитель. В таких же, только другой фирмы, боксирует Али.

Я взял в руки чёрные перчатки «Everlast». Думал, там уже перед боем выдадут, а тут вон наши подсуетились.

— Забирай, теперь они твои, — сказал Павлов. — Полетишь с ними в Штаты… Надеюсь, нам не придётся отменять эту командировку.

— Сейчас руки забинтуешь, примерь тогда перчатки, — посоветовал Свиридов. — А то вдруг не подойдут.

Мы спустились вниз, через прикрытую дверь зала раздавались звуки ударов по мешкам и «стенкам». Да, их было пятеро, и все они были мне знакомы по участию в чемпионатах страны, а с кем-то довелось пресечься и на ринге. Александр Изосимов, Валерий Иняткин, Александр Васюшкин, Виктор Ульянич и Камо Сароян. Я бы не удивился, увидев и Чернышёва, хоть и спарринговал с ним весь ноябрь. Им хоть заплатили? Не за спасибо же они все сюда приехали.

При нашем появлении в зале воцарилась тишина. Понятно, все меня узнали, и кто-то пошёл бы навстречу, стягивая перчатку, чтобы поздороваться, но присутствие высокого начальства заставляло парней стоять в напряжённом ожидании.

— Вот, товарищи, ваш соперник по спаррингу, Евгений Покровский, — представил меня Свиридов. — Ну да вы его и так все хорошо знаете, кому-то даже посчастливилось с ним биться в ринге. Сейчас он тоже разомнётся, и начнёте спарринговать. Напомню порядок выхода на ринг. Первые три раунда с Евгением работает Ульянич, с четвёртого по шестой включительно — Иняткин, с седьмого по девятый — Изосимов, с десятого по двенадцатый — Васюшкин, и последние три раунда, если до них дело дойдёт, — тут Георгий Иванович многозначительно покосился на меня, — против Покровского работает Камо Сароян. Все всё поняли? Отлично! Евгений, сколько тебе времени нужно на разминку?

— Минут двадцать, думаю, хватит разогреться.

— Хорошо, через двадцать минут начинается спарринг, — Свиридов посмотрел на часы. — Вернее, через двадцать пять, тебе же ещё переодеться нужно. Идём, покажу, где раздевалка.

В раздевалке первым делом после бинтования рук примерил перчатки. Сели как влитые, о чём я и сообщил окружившим меня тренерам и чиновникам.

— Ну и слава богу, — выдохнул Степанов. — А для спарринга бери вот эту пару, они полегче боевых.

И вручил мне ещё одну пару, не новых, но ещё с виду приличных перчаток. Шлем бы тоже пригодился, но до их введения в боксёрский обиход пройдёт ещё не один год. Будем надеяться, обойдётся.

Двадцати минут интенсивной разминки мне вполне хватило, чтобы почувствовать себя готовым к выходу на ринг. Моим секундантом был Радоняк, а роль рефери взял на себя Степанов.

— Готовы? — спросил он меня и Ульянича. — Бокс!

Я не форсировал события, тогда как мой соперник осторожничал с минуту, после чего пошёл в атаку. Не исключено, что все мои спарринг-партнёры получили установку колошматить меня из всех сил. Надеюсь, их предупредили, чтобы они при этом старались меня не травмировать. Хотя в бою как это можно предугадать, одно случайное движение — и вот тебе рассечение или вообще сломанное запястье.

С Ульяничем разошлись миром, а вот Валеру Иняткина я в пятом раунде отправил в нокдаун. Мог и вообще убрать, но подумал, что тогда вместо него придётся кому-то надрываться лишний раунд, и добоксировал с одесситом в игровой манере.

Всё-таки когда стараешься не уронить соперника, а он на тебя прёт без остановки — это то ещё испытание. Даже если ты вынослив, как бык. А тут ещё Радоняк между раундами советует:

— Чего ты их жалеешь? Али тебя жалеть точно не будет.

— Так ведь соперники раньше закончатся, чем раунды. Надо было тогда не пятерых, а человек десять пригласить.

— Ладно, ладно, не умничай, десятерых ему, видишь ли, подавай… С этими вон разберись.

Я и разбирался. Тяжелее всего пришлось с Карояном. Тот, такое чувство, не питал ко мне особой приязни, может быть, хотел отомстить за проигрыш в финале чемпионата страны 1970 года. Тут уж пришлось выкладываться по полной, а закончилось всё в 14-м раунде из-за рассечения у соперника. В горячке боя сошлись головами, но не повезло Карояну, а не мне.

— Ну что товарищи, какие выводы? — спросил Павлов, пока Радоняк расшнуровывал мне перчатки.

— Моё мнение — Женя готов к поединку с Али, — заявил Степанов.

— Согласен, — кивнул Радоняк.

— Поддерживаю, — отозвался Свиридов.

— Насколько я разбираюсь в боксе, наш подопечный выглядел вполне прилично, — добавил от себя Козлов.