Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ)

Я снова уселся писать. На этот раз не только домой, но и Серёге Зинченко. Мол, если ты не в курсе, то песня вышла, можете исполнять её на законных основаниях, не забывая отчислять авторские. И на всякий случай приложил номер сберегательной книжки, которую сам же Серёга советовал мне завести. Ну а что, должны же куда-то падать отчисления от ВУОАП! Вот пусть в книжку и падают. А я буду раз в месяц ходить и проверять, сколько накапало.

В СССР каждая исполняемая песня должна быть задекларирована, и мимо ВУОАП, как объяснял друг детства, пройти она просто физически не может. То есть когда коллектив или исполнитель вносят в свой репертуар песню, то должны указать, кому принадлежит авторство. А уже представитель ВУОАП выясняет, кто этот автор, где живёт и на какой счёт должны перечисляться авторские отчисления.

Правда, зарубежные хиты у нас почему-то исполняются пиратским способом, несмотря на, как я узнал уже в более зрелом возрасте, протесты авторов. Да и «Ах, какая женщина» тоже зачастую будет звучать без всяких отчислений, как говорится, на свой страх и риск. Но подавляющее большинство ресторанных и кафешных ансамблей, как уверял меня Серёга, эту вещь внесут в свой репертуар официально, а значит, как минимум одно исполнение за вечер с такого ресторана будет приносить мне определённую мзду. Сначала это будет ручеёк, но со временем он превратится в бурный поток. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

Не то что я мне так были нужны деньги и слава… Хотя, конечно, не помешали бы. Доучившись, я бы перебрался в Москву, купил кооперативную квартиру, домик в Подмосковье, «ГАЗ-24» в виде средства передвижения… Хотя, если честно, и без всего этого можно прожить. Пока прежде всего я мечтал реализовать себя на ринге, что мне в прошлой жизни помешала сделать травма. К тому же это не заимствование чужих произведений, заставлявшее в какой-то мере чувствовать себя вором, а полноценная реализация собственных физических ресурсов. К победам через пот и кровь! Пусть даже у меня и появилась какая-то чудесная выносливость, но, как оказалось, она тоже имеет свои пределы.

Чего я хочу достичь на ринге? Например, стать олимпийским чемпионом! Почему бы и нет?! Понятно, что путь предстоит долгий, турнир за турниром, звание за званием, прежде чем я попаду в олимпийскую сборную. Правда, вон Владимир Сафронов в олимпийскую команду умудрился попасть с I разрядом, а затем полетел на Олимпиаду в Мельбурн, а вернулся с золотой медалью и званием Заслуженный мастер спорта. Но это скорее исключение, подтверждающее правило.

А вообще было бы здорово выиграть и Олимпиаду, и стать чемпионом мира по профессионалам, как сделает тот же Слава Поветкин. Но ему было проще, тогда СССР развалился со всей его запрещающей идеологией, а меня кто пустит на профессиональный ринг? Вы что, советский спортсмен — это любитель, спорт для него не более чем увлечение, играет и выступает в свободное от работы время, а так он слесарь, инженер, учёный… Ага, как же! Числились слесарями на заводах, а сами не знали, грубо говоря, с какой стороны гаечный ключ держать, со сборов не вылезали. Появлялись на предприятиях, только чтобы расписаться в зарплатной ведомости. Ну и получали, соответственно, от своих спортивных ведомств всякие денежные надбавки, не считая машин и квартир. Но это если ты хороший спортсмен, средненький атлет, наверное, и впрямь вынужден где-то трудиться, выступав на чемпионатах области и только мечтая о попадании в сборную страны. Вот как я сейчас. Только я не работаю, а учусь за стипендию. И за такую, что приходится подрабатывать на разгрузке вагонов.

Но я не жаловался. Мне и в прежней жизни хватало на более-менее приличное существование, и в этой, надеюсь, я не буду чувствовать себя сильно ущемлённым в плане финансов.

— Ты расскажи, чего тебя Борисов вызывал?

Я вкратце пересказал суть беседы, и Вадим буквально подскочил с постели:

— Вот сука!

Ого, таких выражений я от него ещё не слышал ни в этой, ни в прошлой жизни. Подонок, негодяй — это ещё куда ни шло, но сука…

— Я завтра же пойду к ректору!

— Не спеши, посмотрим, как всё повернётся. Кстати, ты видел, как Язовский бил Полину?

— М-м-м… Честно говоря, нет, но у меня нет никаких оснований не доверять твоим словам. Так что, если понадобятся мои показания — я всегда готов подтвердить, что ты защищал девушку от побоев.

— Спасибо, Вадик, ты настоящий френд!

На всякий случай я в деталях рассказал, как Язовский бил Полину. Водим с сосредоточенным видом кивал, запоминая подробности инцидента.

На следующий день меня с первой же пары вызвали к Заостровскому. В груди неприятно похолодело. Я догадывался, зачем понадобился ректору, и по пути мысленно прокручивал варианты беседы.

— Проходите, вас ждут, — кивнула в сторону двери ректора секретарша.

Я коротко стукнул в дверь и, не дожидаясь приглашения, шагнул в кабинет.