Мой адрес - Советский Союз. Том 2. Часть 2 (СИ)

В классе у меня был приятель - Сашка Костенецкий. Он вовлек меня в школьную баскетбольную секцию. Наша команда участвовала в соревнованиях, и даже ездила в Оренбург на какое-то первенство. Это были годы, когда стали появляться молодые люди, которые пытались одеваться не как все – одежда у них была на западный манер, они подражали всему западному. В основном это были ребята, как можно было понять, из обеспеченных семей, и не рабочих специальностей. Их называли «стилягами». Многие молодые парни и девчата хотели им подражать. К вечеру такая молодежь обычно собиралась на проспекте Ленина в определенных местах, и как сказали бы сейчас, «тусовались», демонстрировали свои наряды, знакомились. Одно время я тоже туда ходил. Тогда у ребят в моде были прически под названием «канадка» и «ёжик». У меня был «ёжик». Для этого приходилось мазать волосы специальной мазью, кажется, она называлась «бриалин», и зачесывать так, чтобы они стояли на голове торчком. Дядя Володар, младший брат отца, был работником Внешторга, бывал за границей, и как-то привез мне в подарок джинсы, ковбойскую шляпу и шнурок на шею. Шнурок надевался поверх рубашки и затягивался под подбородком специальной пряжкой из металла или пластмассы с каким-нибудь узором. Считалось, что это было ужасно модно.

Официальная пропаганда «стиляг» клеймила позором, в прессе печатались о них фельетоны, их высмеивали в кинороликах и киножурналах. В доме напротив поселилась одна семья по фамилии Кава. Глава семейства был директором магазина, находящегося как раз в нашем доме. Они жили в достатке. Наши окна выходили на их окна, и можно было наблюдать, как у их квартире собиралась «золотая» молодежь. У их отца было два сына-студента, к ним в гости приходили такие же «золотые» юноши и девушки. Танцевали. Их открытых окон слышались магнитофонные записи зарубежных мелодий. Магнитофоны были тогда большой редкостью. Они были огромных размеров, магнитная лента была на больших «бобинах» (катушках). Кроме того, большое распространение стали получать так называемые пластинки «на костях». Это были самодельные подпольного производства гибкие пластинки, записанные кустарным способом на использованных рентгеновских снимках (отсюда название). Как правило, это были иностранные мелодии с контрабандных пластинок, а также наши отечественные произведения в исполнении запрещенных певцов, или блатные песни.

А потом отца Каву арестовали за пересортицу, хищение, растрату, и «золотая» жизнь его сыновей стала не так заметна.

В город на стройки народного хозяйства прибывало по так называемому «оргнабору» большое количество ранее судимых, а также тех, кому срок заключения был заменен на работу на стройках, тогда это называлось – «на химии». Все эти годы, и вплоть до того времени, когда я уже работал председателем райисполкома в Советском районе города, в город прибывали из лагерей и тюрем больные туберкулезом, как правило, туберкулез был в открытой форме. Дело в том, что для больных туберкулезом орский климат был очень благоприятен тем, что воздух всегда очень сухой, а солнечных дней в Орске по статистике больше чем в Крыму. Поэтому больных зеков отправляли в наш город на долечивание. Многие выздоравливали, да так в Орске и оставались жить, заводили семьи. По другой статистике, в нашем городе проживало 15 процентов ранее судимых. Эти люди несли в народ свою лагерную культуру, что не могло не сказываться на общей культуре, повадках и традициях всего населения. Например, часто можно было видеть молодых людей, которые сидели на корточках в кружок, курили и сплёвывали себе под ноги. Они сидели на корточках даже тогда, когда рядом была пустая скамейка. В этом был для них особый шарм. Дело в том, что на корточках сидят зеки во время этапа на отдыхе. Конвоиры стоят, а зеки сидят. Если кто-то из них встанет, сразу видно, значит, побег, а это расстрел на месте. Поэтому молодежь, таким образом, демонстрировала другим свою причастность к определенному «сословию», что сейчас характеризовалось бы словом «крутой пацан».

В нашем доме жил такой парень, ни имени, ни фамилии его я не помню. Но он влиял на ребят из нашего двора. Именно он научил нас играть в «лямку», как можно было понять, это было одним из развлечений на «зоне». Он имел плетку, сплетенную из тонких проводов в разноцветных пластиковых изоляционных материалах. Плести такую плетку было своеобразным искусством, которым также обучались на «зоне». В моде были также самодельные кастеты из свинца или толстого пластика. Все эти атрибуты «крутизны» имели и охотно демонстрировали нам «крутые пацаны». А мы, желторотые юнцы, все это впитывали.

Для многих из нас, в том числе и для меня, это могло окончиться плохо.

Когда я со школьной баскетбольной командой ездил на соревнования в Оренбург, я купил себе там пачку сигар, что считалось особым шиком. Несколько недель я выпиливал и обтачивал из толстого пластика кастет. Заготовку кастета, чтобы не нашли родители, я прятал в тайнике, который специально выдолбил в стене под настенным ковром.

1960 год.