Мой адрес - Советский Союз! Том второй

И мы пошли. В «Юрас Перле» — здании уникальной архитектуры с выдающимся в сторону залива «носом» — в прошлой жизни мне побывать так и не удалось. Пришли с женой, но оказалось, что народу внутри битком, да ещё у входа толпится очередь страждущих попасть внутрь. Не уверен, что и в этот раз удастся проскочить.

Как в воду глядел… У входа толпилось десятка два человек, эти, наверное, из самых стойких, потому что текучка здесь практически отсутствует. Это я уж знаю по опыту своих многочисленных посещений ресторанов. Люди в них стремятся не для того, чтобы посидеть часок и свалить, уступив место другим страждущим. Если уж повезёт оказаться внутри, то часа на три минимум, а то и до закрытия. Только бы хватило денег на заказы, чтобы не позориться с чашечкой кофе.

Здесь же, насколько я помнил, программа варьете начиналась ровно в полночь, то есть через полтора часа. До этого времени уж точно никто не уйдёт.

Хотя я был более чем уверен, что свободные места есть, нет такими администратора, которые не придерживал бы пару столиков на всякий, так сказать, случай. Или вообще отдельный кабинет. Вдруг большой начальник захочет поужинать? Сказать ему, что, пардон, нет мест — всё равно что плюнуть в рожу. Не поймёт. Обидится. И как следствие — у администратора могут возникнуть неприятности.

Только вот наш квартет на больших начальников не походил. И я даже не представлял, как мы сможем попасть внутрь. М-да, опрометчиво я как-то притащил сюда свою компанию, теперь придётся возвращаться в коттедж госпожи Якобсоне не солоно хлебавши. Хорошо хоть не голодными, успели перекусить в безымянном баре.

— Видно, не судьба, — вздохнул Вадим, озвучивая очевидное. — Ладно, идём домой, что ли, а то у меня уже глаза, кажется, начинают слипаться.

Однако, не успели мы отойти на два десятка шагов, как я услышал чей-то возглас:

— Женя! Покровский!

Обернувшись, я увидел спешащего в нашу сторону… Это был не кто иной, как Евгений Евтушенко.

— Здорово, тёзка! — протянул он узкую ладонь, улыбаясь во весь рот. — Ты какими тут судьбами?

— Да мы на недельку отдохнуть приехали. А вы какими?

Я не рискнул перейти на «ты», учитывая, что поэт чуть не в два раза старше меня нынешнего. Со стороны, пожалуй, это могло выглядеть невежливо. Но Евтушенко и тут удивил:

— Слушай, давай без «выканья». Поэт поэту — друг, товарищ и брат, невзирая на возраст. Поэт в России — больше, чем поэт! Хотя, честно скажу, твои мелодии мне нравятся больше, чем стихотворное творчество. Надо нам с тобой как-нибудь составить творческий тандем: с меня стихи — с тебя мелодия.

— Забились, — выдал я нечто из молодёжно-уголовного сленга. — Так какими ветрами, ты так и не сказал…

— Завтра у нас с Беллой и Андреем творческий вечер во Дворце культуры завод ВЭФ, в Риге. Мы сегодня днём приехали, и товарищи-организаторы пригласили нас культурно отдохнуть за счёт, так сказать, принимающей стороны. Вон они стоят.

Он показал на стоявшую отдельно группку людей у входа, в которой я вроде бы узнал Ахмадуллину и Вознесенского. Выражения их лиц было не разглядеть, но думаю, они тяготились неожиданной задержкой, тем более что некоторые уже их узнали, я услышал, как кто-то из толпы крикнул: «Это же Вознесенский с Ахмадуллиной!»

Однако… Они же ведь бывшие муж и жена — Евтушенко с Ахмадуллиной, развелись, кажется, в 1958 году, когда тёзка заставил сделать Беллу аборт. Потом у неё был скандальный брак с Нагибиным, а сейчас поэтесса вроде бы замужем за балкарским поэтому Эльдаром Кулиевым. И вот как ни в чём ни бывало вместе в творческой командировке. Ну да это их проблемы, поэты — они вообще люди немного странные.

— Будем смотреть сегодня варьете, кордебалет, — хмыкнул Евтушенко.

— Повезло вам, — вздохнул я, — а мы вот, похоже, варьете так и не увидим. Свободных мест нет и не ожидается.

Поэт прикусил тонкую губу, прищурился, снова глянул в сторону ожидающей его компании.

— Так, постойте пока здесь, я, может, что-нибудь придумаю. С нами как-никак завотделом культуры рижского обкома КПСС. Он, думаю, прислушается к моей просьбе, а уж к его просьбе администрация ресторана тоже прислушается.

К какой просьбе должен прислушаться второй секретарь коммунистической партии Латышской ССР, Евтушенко, тут же исчезнув, не уточнил, но, видимо, хочет поспособствовать нашему проникновению внутрь «Юрас Перле». Что ж, посмотрим, что у него из этой затеи выйдет.