Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу

В следующие несколько недель я, как могла, поддерживала Брэда, но ничто не могло отвлечь его от скорби. Его можно было понять. Бабушка была единственным взрослым, на кого он мог положиться, и без нее ему было очень одиноко. Он продолжил жить в том же доме, но уже со своим дядей, с которым у него не было доверительных отношений. Теперь Брэд был сам за себя. Я попробовала представить себе, что бы было со мной, если бы умерла моя мама.

Чем старательнее я утешала его, тем сильнее становилось ощущение, что я его нервирую. Его опустошенность и горе превратились в злость, и он отрывался на самом близком человеке, а им была я. Несколько месяцев я чувствовала себя так, как будто я все делаю неправильно.

В какой-то момент я поняла, что время, проведенное с Брэдом, стало напоминать мне общение с моим отцом. На любое мое действие и высказывание он презрительно огрызался. Я рассказывала шутку, а он гневно отвечал, что она не смешная. Я пыталась сделать ему комплимент, а он воспринимал его как издевательство. Он постоянно расставался со мной, а потом сожалел об этом. Это было невероятно утомительно.

Никто не рассказал мне о том, что подростковая любовь – по сути своей крайне хрупкая вещь. Когда ты, понукаемый бушующими гормонами и эмоциональной незрелостью, с головой бросаешься в омут влюбленности, то любое затруднение может выбить эти отношения из колеи. Наши отношения сошли с рельс из-за действительно серьезных событий, но это ничего не меняло. Я чувствовала, что Брэд отдаляется от меня, и это было ужасно, особенно с учетом того, что именно он лишил меня девственности.

В какой-то момент я поняла, что время, проведенное с Брэдом, стало напоминать мне общение с моим отцом.

Я пыталась убедить себя в том, что общий первый секс действительно что-то значит и станет своего рода клеем для наших отношений. Но Брэд продолжал отдаляться от меня, а я медленно, но верно впадала в панику.

Я поставила на кон все, надеясь, что у меня с моим первым возлюбленным есть будущее, но теперь у меня вообще не было уверенности, что я ему еще нравлюсь. В то время как я пыталась все исправить, он, наоборот, старался избавиться от всех напоминаний о прошлой жизни.

Наверное, таким образом Брэд пытался защитить себя от болезненных воспоминаний; спустя несколько недель после трагедии Брэд стал переиначивать себя. Он начал носить джинсы, которые были ему по размеру, и рубашки с воротником. Он коротко подстригся, оставив сверху кудри, и получилась прическа наподобие той, что была в начале 2000-х у Джастина Тимберлейка. Затем врач прописал ему лекарство от акне, и у него очистилась кожа. Брэд всегда играл на гитаре, но внезапно решил присоединиться к музыкальной группе и стал тусоваться со старшеклассниками. Его новые друзья слушали панк-рок и считали себя крутыми бунтарями. Мне всегда было некомфортно в их компании, особенно когда присутствовала Сьюзи. На самом деле звали ее по-другому, но я не намерена увековечивать настоящее имя этой сучки в своей книге, вы уж меня извините.

Сьюзи была на два класса старше меня и на класс старше Брэда. В их тусовке она позиционировала себя как альфа-самка и специализировалась на язвительных высказываниях. Я всегда умела быть самокритичной и могла посмеяться над собой, но с ними я чувствовала себя местной дурочкой.

Меня трясет, когда я вспоминаю, как подошла к Брэду в то время, когда он с друзьями обсуждал новый альбом Blink 182. Название «Take Off Your Pants and Jacket» казалось им безумно забавным.

– Не понимаю, что тут смешного, – призналась я, не заметив достаточно очевидный каламбур о мастурбации.

– О боже, Райанн, ты правда не слышишь? Название читается как «сними свои штаны и передерни»,[43] – снисходительно пояснил мне Брэд. Некоторые парни бы сочли такую наивность милой, но я его только раздражала.

Через несколько дней, когда мы с ним лежали в постели, он хладнокровно заявил:

– Знаешь, если твой живот перерастет твои сиськи, я от тебя уйду.

– Что? – вскричала я, резко садясь на кровати. От его слов у меня душа ушла в пятки. У него никогда не было претензий к моему телу, он сам неоднократно говорил мне, какая я красивая. Чем я заслужила такую жестокость с его стороны? От его заявления я почувствовала себя никчемной, отвергнутой и далее по списку самых гадких ощущений.

Оглядываясь на этот день, я сожалею, что тотчас же не послала его на хер и не уплыла оттуда вместе с моим шикарным мягким пузом и большой толстой задницей. Но тогда я хотела одного – вернуть те светлые дни, когда Брэд ко мне хорошо относился. Я понимаю, что он потерял свою бабушку и горе ожесточило его, но я не признавала, что именно он является корнем проблемы, я лелеяла надежду все исправить. Может, Брэд скоро перестанет злиться на весь мир и заодно оттает ко мне?