Мои большие файерболы. Книга 1

Мысли судорожно забегали у меня в голове. Что за хрень этот ВР? Новая брендовая шмотка? Клубешник, в котором все теперь зависают? Фантастический крем из Кореи, от которого кожа становится гладкой, как попка у младенца? Я изо всех сил держала покерфейс, но челюсть уже предательски отвалилась, выдавая удивление.

– Ну ты и курица! – с наслаждением выдохнула Милка.

Вообще-то теперь она отзывалась на имя Милана. Ребрендинг произошёл, когда она прикатила в Златоглавую из своего Урюпинска вслед за мужем-колхозником. Её колхозник обосновался в Думе, а Милка из бизнес-класса быстренько оттюнинговала себя в клиниках и салонах в комплектацию «Люкс». Мало кто лучше неё познал чудеса современной пластики. Ходили слухи, что Милке даже пришлось менять фотки в документах, а то бравые погранцы перестали узнавать её на паспортном контроле. Сейчас она считала себя ландшафтным дизайнером и практиковалась на собственной даче в Барвихе. А ещё Милка обожала всякие слухи и сплетни, половину из которых узнавала от своего благоверного. Депутат Филимонов был редкостным треплом, и если бы какая-нибудь разведка подослала к этой дуре своего Джеймса Бонда, тот не успевал бы записывать за ней государственные тайны.

– ВР – это внутренняя реальность! – заявила Милка.

– Виртуальная, – поправила её Тата.

Сказала слово и замолчала, щурясь, как блудливая кошка. Тата даже молчала высокомерно, словно все вокруг ей денег должны. Когда-то девочка Наташа закончила мехмат и даже успела поработать в каком-то унылом институте. Но потом ей надоело ютиться с родителями-пенсионерами в однушке-хрущёвке. Тата взяла кредит, сделала себе сиськи, пошла работать официанткой в ночной клуб и уже через месяц захомутала владельца сети гипермаркетов. Из Бирюлёво Тата переехала в Хлебный переулок рядом с Арбатом, и уже никогда больше не работала. Правда, бухала она с тех пор по-чёрному, так что за руль своего вишнёвого «Инфинити» ни разу не садилась. Даже в фитнес-центр Тата приезжала уже гашеная, да и тут не добиралась дальше бара, пока мы с Милкой качали задницы в зале и сбрасывали калории на беговых дорожках.

Как всегда по вторникам и четвергам мы сидели в фитбаре, перемывая косточки знакомым и делясь новостями. Милка выпендривалась, Тата щурилась, а я прямо ёрзала от любопытства. Напустив на физиономию как можно больше равнодушия, я фыркнула:

– Ну, реальность, и чё?

– А то, что по этой штуке вся Америка с ума сходит. Надеваешь такие очки и оказываешься в другом мире. И что хочешь там, то и делаешь. Хочешь султаншей, и чтоб у тебя гарем из мужиков, – Милка мечтательно причмокнула губами. – Хочешь колдуньей, и все тебя боятся до икотки. А хочешь – вообще богиней, и чтобы тебе поклонялись и ножки целовали.

Идея стать колдуньей мне понравилась. Чуть что не по-твоему, сразу шарахаешь молнией или ураганом. Трепещите, сучки! Пусть все по щелям прячутся, а я иду вся такая на шпильках и в платьице с корсетом, одна на трассе.

– А ещё там лайки ставят, как в инсте. Чем больше набираешь лайков, тем круче рейтинг. Людишки на тебя смотрят, завидуют и восхищаются. А ещё говорят, что рейтинг можно минимизировать!

– Чё?!

– Монетизировать, – сказала Тата. – Бабло платят, если рейтинг высокий.

Как обычно брякнула и поморщилась, словно сожрала лимон. Сама, по ходу, не рада была, что так разговорилась. Я только сейчас заметила, что Тата тянет через трубочку не привычную мартиньку, а зеленоватый овощной смузи. Да и внешне она как-то посвежела, румянец появился.

– Мне пора, девчули, муа-муа! – Татка резко закончила разговор и пошла к выходу, виляя задницей, обтянутой леопардовыми лосинами.

– Вот сучка, – прошипела ей вслед Милка. – Прикинь, у неё муж под следствие попал, ареста ждать не стал и свалил в Доминикану с бабками и с секретуткой. А ей как с гуся вода, понтами сыплет.

– А бабки у неё откуда, если муж под следствием? – недоверчиво ахнула я. «Муж под следствием» – одно из самых страшных событий, которые могут случиться в нашей столичной жизни. Счета заблокированы, запасы наличности тают, а этот лузер ещё и торчит дома под подпиской о невыезде, мозолит глаза и снимает стресс, уничтожая коллекционное бухло в баре. Так что Татке хоть в чём-то повезло.

– Да хрен её знает, может, любовника себе нашла. Видала, как цветёт?

Значит, не одна я заметила Таткино состояние. Любовник, как же! Любовник – он бывает либо для души, либо для кошелька. А чтобы и там и там сразу прибыло – это уже из области сказок про Золушку для младшего школьного возраста. Милка, перескочив на новую тему, уже расписывала, с кем спит жена спикера, пока тот радеет о нашем общем благе, но я слушала её вполуха. Ведь гораздо интереснее не то, что тебе говорят, а то, о чём стараются промолчать. А Татка явно сболтнула лишнего.

* * *