Мои большие файерболы

Обиженно надув губки я резко развернулась, оставив за спиной опешившего воина. Прошагав к Сиру Грише, я остановилась возле него, цокнув каблучками. Эх каблучки маловаты, на моих лабутенах вышло бы эффектнее. Естественно весь разговор с рыцарем велся в личке, и для Григора оставался загадочной пантомимой.

Мариэль (1): Ну все, теперь я полностью свободна.

SirGirgor (3): Эмммм…

Мариэль (1): Терпеть не могу хамов. А вот они меня почему–то очень любят. Надеюсь, ты не хам?

Григор только очень убедительно закрутил головой.

— Знакомы всего ничего, а уже хотел мне какой–то сеновал показать. Тут есть сеновал?

— Эээ есть… — смутился Сир Гриша.

— И ты туда же? — я смерила его подозрительным взглядом.

— Нет, но ты же спросила… И вообще тебе помощь была нужна! — Гриша отчаяно попытался сменить тему. Как раз на нужную мне.

— Ах да, — я заулыбалась, и Гриша с облегчением выдохнул. С этим он поторопился. — У меня стартовый ролик к игре на английском запустился. Ничего не поняла.

У Сира Григора отвалилась челюсть. Я даже поразилась, как красиво достоверно тут переданы эмоции. Так бы любовалась и любовалась.

— Как на английском, почему?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Может потому, что я указала своим родным городом Ливерпуль.

Запомните девочки, чем нелепее отмазка, тем труднее ее опровегнуть. У мужиков в таких случаях мозги вообще отключаются. Кстати никто не знает, зачем они им вообще нужны? Ни разу не видела, чтобы они мозгами пользовались. Вот и Григор отчаяно тупил. Думаю про такую ситуацию он слышал впервые в жизни. И наверняка в последний. Вот такой я эксклюзивчик!

— А почему Ливерпуль?

— Да по приколу. Папе раньше Битлз нравились.

— И что ты хочешь спросить?

— Как что? Я ж английского не знаю. Расскажи, как в это во все играть?

Глава 9. Погреб

— Я туда не полезу. Даже слышать ничего не хочу.

Сир Гриша в отчаянии развел руками. Уже минут двадцать он топтался вокруг меня и уговаривал спуститься в этот самый погреб. Погреб почему–то вырыли не возле дома, а на пустыре за площадью. Может это был общественный погреб. Общегородской. В погребе жили крысы. Я их боялась.

— Да ничего тебе не будет. — в очередной раз начал Григор, — они нападают поодиночке. Даже если она тебя грызть начнет, ты ее этим кинжалом быстро добьешь. За полчаса уровень сделаешь, и пойдем дальше.

— Они мерзкие! И у них хвосты лысые! Не хочу, чтобы они меня грызли.

У Гришы случился фейспалм. Кстати выяснилось что, он совсем не Гриша, а Сережа. То ли Григоров, то ли Григорьев по фамилии. Ну да, «Сир Гей» как–то не звучит. Сережа оказался настоящей находкой. Он был рерольщиком. Первым своим персонажем — хантом он дошел до 42 уровня, но сменил его на нуба — паладина. Как я поняла, во всем виновата девушка. Какая–то его подружка стала выяснять, где он пропадает сутками, почитала рекламку и зарегистрировалась в игре. А потом застряла в нубятнике. Хороший мальчик Сережа удалил своего перспективного ханта, выбрал Паладина, как он сказал, лучший класс поддержки, и пошел искать свою принцессу по яслям.

Создатели игры как всегда наврали. Она была бесшовная но… не совсем. Бесшовность означала, что если ты идешь и идешь по дороге, то обязательно куда–то придешь. Не будет «перезагрузок локаций», лодочных пристаней, парящих в небе островов и прочих штук, маскирующих техническое убожество игрового движка. Все было честно за исключением яслей. Ясли к большому миру не относились. Это были собственные, замкнутые «мирки», в которых проходило обучение игре. Администрация говорила, что это позволит защитить нубов, от террора высокоуровневых игроков, и даст возможность «постигать игровые законы в комфортных условиях». Сережа считал, что они просто экономят мощности. Ясли отсеивают две трети неудачников, которые не добираются дальше пятерки и вновь и вновь идут на рерол. Есть даже категория игроков, которые никогда не вылезали из яслей, им и тут неплохо. В яслях можно выбрать класс, получить основы профессий, есть даже свои данжи и турниры на звание местного «Царя горы». Я старательно кивала, не понимая половины, но картина вырисовывалась невеселая.

Ясли это жопа. И из этой жопы не вылезти, пока не получишь 10 уровень. Тогда ты сможешь сесть на караван, который тебя отвезет в нормальный город, с блекджеком и шлюхами. Ну Сиру Григору это не светит, у него девушка есть. Ему только с блекджэком.

Как по мне, то ясли — это очередная замануха. Выйдешь ты такая в нубских тряпках, а мимо тебя кто–то на бентли в шубе на сотый уровень, или в золотых доспехах от Картье. Сразу все ЧСВ сдуется. Здесь детишек от такого берегут. В нубятнике все в общем дерьме, под названием Ольховец, одни чуть повыше, другие чуть пониже. Куда легче стать большой лягушкой в маленьком болотце. А потом и время убито, и бабки залиты, и бросать уже вроде как жалко. Но для меня это все равно не весело. Похоже «социальные лифты» стартуют здесь только с десятого этажа. А до него придется ножками.

— И как ты собираешься качаться? — вывел меня из задумчивости Сережа.

— А по–другому никак нельзя? Без крыс?