Мой большой... Босс

— Ну хорошо… Ты, говорят, новенькая? — прищуривается Виктория, опять оглядывая меня презрительным взглядом. Я лишь еще сильнее выпрямляюсь. И нет, не чувствую никакого стыда за свои старые классические брюки и мужскую белую рубашку. И даже за небрежный хвостик и полное отсутствие косметики на лице. Да, возможно, по сравнению с ней, я выгляжу не так презентабельно, но это не значит, что я — второй сорт. Я — тоже человек, и не позволю оскорблять себя. Даже будущим женах генеральных директоров компании. — Странно, лицо твое вроде знакомо… — продолжает она, — но неважно. Так вот, я сейчас пойду…

— Опять кошмаришь моих сотрудников, Вика? — раздается от дверей ленивый голос…

Самый лучший в мире босс

— Опять кошмаришь моих сотрудников, Вика? — раздается от дверей ленивый голос Романа, разбивая нашу гнетущую тишину, затишье перед бурей.

Которой так и не происходит.

Роман, как всегда ослепительный в идеально обтягивающих бедра и пятую точку классических брюках и белой рубашке с подкатанными рукавами, чтоб было видно цветные тату, спокойно проходит в офис и… просто встает между мной и яростной будущей женой Биг Босса!

Я мгновенно, вот ровно в ту же секунду чувствую невозможное облегчение, словно заслонилась от броска ядовитой твари надежным щитом, который она точно не прогрызет.

— Твои сотрудники, — плюется ядом Виктория, — совершенно, абсолютно некомпетентны! Они не умеют грамотно работать с техзаданием, не слышат распоряжения руководства…

— Да? Не замечал, чтоб МОИ сотрудники не слышали МОИХ распоряжений… — выделяет нужные местоимения голосом Роман… И я в этот момент его опять практически люблю.

— Да ты посмотри, что она мне прислала! — бушует Виктория, — там же вообще не то, что мне нужно!

— Представь себе, я в курсе того, что мой сотрудник отправляет заказчикам, — обрывает ее Роман, — мои сотрудники знают правила корпоративной дисциплины и всегда ставят меня в скрытую копию ко всей рабочей корреспонденции.

У Виктории, очевидно, не хватает воздуха, она странно шипит, и я начинаю подозревать, что рыжая красотка планировала каким-то образом изменить присланный ей вариант, чтоб еще больше подставить меня… Становится невозможно стыдно, в первую очередь за нее. Ну разве можно быть настолько… Глупой? Хотя, с другой стороны, если б конфликт пошел так, как она рассчитывала, то меня явно не стали бы слушать. Кто она и кто я? Мои жалкие оправдания никому не нужны…

— И я его просмотрел, естественно, потому что Майя у нас находится на испытательном сроке, и я контролирую ее более плотно, чем других своих подчиненных, — продолжает Роман, — и могу сказать, что проект не без недостатков, но, в целом, неплохой. И вполне соответствует заявленным в техзадании параметрам.

— Да откуда тебе знать! — ожидаемо взрывается Виктория, — я — заказчик, и я вижу грубые ошибки! И готова разговаривать об этом в присутствии руководства! А еще о том, что ты сам не имеешь понятия о корпоративной этике, позволяя себе оскорблять меня в присутствии подчиненных!

— Ну, ты загнула, Вика, — смеется Роман и по-мальчишечьи засовывает руки в карманы узких брюк, я стою за его спиной, спрятавшись от опасности, словно мышонок под веником, ни жива, ни мертва, и все равно не могу не отметить, что зад у моего непосредственного начальства зачетный, особенно, когда он руки в карманы… — Мы не в армии же, это во-первых. Во-вторых, насчет разговора в присутствии руководства — всегда за, люблю, знаешь ли, разговаривать с руководством, хотя, уверен, что не так, как ты… Ну и в-третьих, я как раз сам хотел инициировать нечто подобное, чтоб обсудить, с каких это пор у нас в компании принято оскорблять сотрудников из-за их физических особенностей? И прямо отказываться от работы с ними, мотивируя это тем, что сотрудник, цитирую «какая-то инвалидка»?

— Я-а-а… — по голосу слышно, что Виктория обескуражена, она явно не ожидала, что ее слова могут нанести ей вред. А меня тянет улыбаться. Совершенно неприлично, по-детски, во весь рот. Это глупо и инфантильно, но очень, просто очень хочется. — Потом пообщаемся.

Слышу нервный перестук каблуков, затем хлопает дверь… Пауза… И все отмирают.

Парни свистят и хлопают в ладоши, Аня, шмыгнув носом, бросается обнимать Романа.

— Рома, ты такой… Такой… — всхлипывает она, — черт… Она мне столько нервов попила… Спасибо!

— Да ты-то чего благодаришь? Она теперь не твоя печаль же? — удивляется Роман, мягко отстраняя Аню.

— Да так… Что-то вспомнилось… И за Майю обидно стало…

— Кстати! Майя, — разворачивается ко мне Роман, — ты как? Живая?

Киваю, силясь скрыть предательский блеск глаз. За меня так редко заступались, особенно вот в такой, неприкрытой злобной агрессии, направленной на мой недостаток.

Настолько редко, что я перестала обращать внимание на взгляды, поджатые губы и слова.

Там, у себя.