Мой босс - Дед Мороз (СИ)

Назар, успокоившийся благодаря свежему воздуху, все-таки поднялся ко мне; он с удивлением взглянул на разворошенные чемоданы и на разбросанные вещи и, вздохнув, взялся мне помогать.

— Оно и видно, — спокойно протянул мужчина, — что ты очень редко путешествуешь. Совершенно никакой организованности при переезде.

Я только раздраженно пожала плечами. Никогда не испытывала особой страсти к путешествиям. Увидеть мир — оно, конечно, хорошая затея, но вся ее прелесть в том, чтобы смотреть на этот мир сытыми глазами и хотя бы иметь куда возвращаться. В мою идеологию не вписывалось просаживание денег на отдых, курорты и все прочие странные занятия.

— В последний раз с вещами я путешествовала из родительской квартиры на съемную, и после этого никаких масштабных транспортировок в моей жизни не случалось, — пояснила я.

— А ты хотела бы где побывать?

Я неопределенно пожала плечами.

— Хотела бы для начала нормально стоять ногами на земле, — твердо промолвила я, решив, что все фантазии сейчас лучше отбросить в сторону. — Найти нормальную работу, разобраться со всеми проблемами. Переехать куда-нибудь. А тогда уже думать о странах.

— А если бы ты жила в хорошем доме, получала отличную зарплату, и все остальное у тебя в жизни уже было бы отлажено? Тогда ты бы путешествовала?

— Ну, тогда не вижу причин отказывать себе в удовольствии. А что?

— Ничего. Просто интересуюсь, — легко улыбнулся он.

Я в ответ лишь вздохнула. На самом деле, в путешествиях я не видела совершенно ничего дурного — просто у меня как-то возможности всем этим заниматься не было. Хотелось найти свой уголок в этой жизни. О том, чтобы искать вместе с уголком еще и более-менее надежного человека, я даже не задумывалась. Калейдоскоп постоянных проблем упорно вытеснял собой все подобные мысли. Я не была романтиком — и, наверное, даже гордилась этим.

Впрочем, и Исаев в своих романтических жестах вроде приготовления ужина казался человеком практичным. Просто побогаче моего. И я, позволив себе на секундочку отбросить все эмоции в сторону и порассуждать более здраво, подумала, что он, наверное, действительно нормальный мужчина. Странно, что раньше у него ни с кем не вышло толковых отношений. В свою исключительность я нисколечко не верила; смешно было полагать, будто Назар не встречал никого лучше.

— Кир, ты о чем задумалась?

Я взглянула на него, поймала на себе внимательный и вновь голодный мужской взгляд и подумала, что, возможно, те, кто был лучше, ему почему-то нравились меньше.

— Ни о чем. Так, глупости разные, — отозвалась я.

Однажды я действительно решусь произнести короткое «я тебя люблю», и, возможно, именно в сторону этого мужчины. Но пока что ни малейшего желания открываться не было. Чувства, как жемчужина, разрастались где-то в моей плотной ракушке, но раскрываться она в данный момент не планировала.

…Мы наконец-то допаковали чемоданы, благо, в полной тишине, и я задалась другими, совсем не любовного характера вопросами: ничего ли мы не забыли и не потеряли. Исаев внимательно осмотрелся, но, не обнаружив никаких лишних вещей, решительно махнул рукой.

— Можем выходить, — распорядился он.

Я подчинилась. Дурацкое чувство, будто мы что-то забыли, никак не хотело меня покидать, даже на улице, хотя зимняя прохлада обязана была прочистить мозги.

Снег под ногами скрипел. Вчера выпало немного свежего, а потом здорово приморозило, так что я почти не сомневалась: сегодня к вечеру зимняя сказка вновь может быть заблокирована, скрыта горами снега от автобусов и цивилизации. Весело будет Вите, который исключительно по собственной дурости решил остаться.

До гаража мы добрались довольно быстро. Назар отворил его, пропустил меня вперед, клацнул ключами от авто и приценился, явно думая, как бы это получше впихнуть внутрь чемоданы.

— Садись, — велел Исаев. — Сейчас закину чемоданы в багажник — и поедем.

Я подчинилась и устроилась на переднем сидении. Уже даже потянулась к ремню безопасности, собираясь пристегнуться, но внезапно что-то остановило меня, словно заставило примерзнуть к месту. Предательская мысль о том, что я все-таки что-то забыла, приобрела куда более естественные очертания.

— Назар, — выдохнула я, выскакивая из машины. — Утюг.

Исаев уставился на меня, как на сумасшедшую.

— Какой утюг? — удивленно поинтересовался он. — Кирунь, не волнуйся, мы ничего сегодня не гладили, утюг в розетку не включали. Все ок. Давай, садись в машину и поедем.

Я выглянула из гаража. Дорога к домику, знатно затянутая льдом, никаких приятных мыслей не вызывала. Я предполагала примерно, что скажет мне Назар, если я радостно сообщу ему, что нам надо вернуться. Наверняка пошлет меня куда подальше.

Но ничего. Я тоже как-то на Францию не настраивалась и никуда ехать не собиралась!

— Ты не понял, — решительно заявила я. — Там мой утюг! Который я с собой привозила! Мы забыли его упаковать. Надо вернуться!

Назар уже почти сел в машину, но, услышав мои слова, остановился. Выбравшись из салона, он подошел поближе и с интересом взглянул на меня, так, словно увидел впервые в жизни.

— Серьезно?