Мой босс, соперница и я (СИ)

Всю дорогу до дома Акулова я мысленно себя накручивала и раззадоривала, вспоминая сцену, увиденную в субботу и ее последствия, о которых уже знает весь коллектив. И все же не могла понять, почему именно я сейчас еду к нему с поручением, а не Лика. Хотя… Может, он просто не хочет ее заразить? А я так, расходный материал… Правда, маску я все же купила и надела ее еще в такси, из-за чего подверглась тщательному допросу от консьержки в подъезде. Дом у Акулова был новым, дорогим, с просторныйм подъездом, зеркальным лифтом и несколькими десятками этажей. Сам босс жил на предпоследнем, и его квартира была единственной на площадке. Дверь открылась почти сразу, и передо мной предстал Акулов в весьма непривычном виде: старые джинсы, растянутая футболка, осунувшийся, небритый, с красными слезящимися глазами… Кажется, он и вправду серьезно разболелся.

— Добрый день, — Акулов тоже поспешно натянул на себя маску, которая до этого болталась у него на одном ухе, и отступил в сторону, пропуская меня в квартиру.

Я не позволила расцвести в моем сердце жалости, первые ростки которой уже начали активно пробиваться, и отозвалась сдержанно:

— Добрый день, Никита Романович. Вот документы, которые вы просили.

— Спасибо, проходите, — он пригласил меня в гостиную.

Минуя спальню, дверь которой была приоткрыта, я заметила незастланную постель и ноутбук, стоящий прямо на одеяле.

— Я сейчас просмотрю все, подпишу, и вы отвезете обратно в офис юристу, — Акулов сел на диван, я опустилась в кресло напротив. — Потом нужно будет послать их срочной доставкой, — ему трудно было говорить, и он постоянно покашливал и делал глубокие вдохи.

На стеклянном журнальном столике лежал электронный термометр, упаковка парацетамола, спрей для носа и пастилки для горла. И это все, чем он лечится?

— Вы врача вызывали? — вырвалось у меня.

— Нет, — Акулов снова закашлялся, потом, отдышавшись, продолжил: — Я, похоже, от сестры заразился… Полина уже поправилась, и у меня скоро пройдет. Главное, чтобы температура ушла.

— Высокая?

— Нет, уже тридцать восемь и пять.

— Уже? — я возмущенно приподняла брови.

— Вчера вечером была тридцать девять и три, — Акулов усмехнулся и занялся бумагами. — Если хотите, можете сделать себе кофе, пока ждете… А мне, если нетрудно, чаю.

— Нетрудно, — тихо ответила я, тут же поднимаясь.

Нет, мне не было трудно, приготовлю и кофе, и чай, и документы завезу обратно… В последний же раз… Только как бы найти момент и отдать ему заявление? А еще не сорваться и не начать проявлять заботу, которая так и рвется наружу, заглушая голос разума.

Чистых чашек в шкафчике нашлась лишь одна, остальные были складированы в раковине, вместе с блюдцами и ложками. Интересно, он хотя бы ест что-то или только чай с кофе пьет? Ответ нашелся почти сразу: на подоконнике я обнаружила несколько пакетов с логотипом доставки еды. И одернула себя раздраженно: вот видишь, не голодает твой Акулов и не пропадет, взрослый мужчина, в конце концов.

Я достала одну чашку, тщательно вымыла и налила в нее чай, который заварила на двоих (кофе себе решила все же не делать).

— Спасибо, — Акулов взял чашку, но потом сразу же поставил ее обратно. — Пейте вы сразу свой…

— Почему? — я недоуменно посмотрела на него.

— Маска, — пояснил он, и его глаза улыбнулись. — Если мы оба их снимем одновременно, я могу вас заразить. А так риска меньше…

— Ненамного, — я тоже не удержалась от улыбки. — Но пейте вы первый, вам нужнее, у вас горло больное, а то, когда остынет, толку будет меньше… А я могу вообще в кухне попить. Если вы так боитесь меня заразить… — зачем уточнила это, сама не знаю. Прозвучало как-то двусмысленно и…

— Боюсь, — неожиданно серьезно ответил Акулов. И посмотрел мне в глаза. Слишком пронзительно, слишком испытующе, слишком… Нет, он не должен на меня так смотреть, потому что после всего, что было у них с Ликой, это тоже слишком… подло и беспринципно. Я занервничала, потом разозлилась, то ли на себя, то ли на него, подхватила чашку и сбежала в кухню. Содрала с лица маску и сделала несколько больших глотков уже успевшего подостыть чая. Несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, маску обратно на лицо — и вернулась к своей сумке, где ждало своего часа заявление об уходе.

— Вот, Никита Романович, еще кое-что хотела вам отдать, — я протянула ему документ.

— Что это? — он недоуменно взглянул на меня, потом взял заявление, пробежался глазами по строчкам…

И в этот самый момент зазвонил мой телефон, который я оставила здесь же на столике. И на его экране высветилось имя: «Иван».

— Это мой брат? — тон Акулова неуловимо изменился.

— Да, — ответила я.

— Тогда берите трубку, чего вы медлите?

И ни слова о моем заявлении.

— Да, Ваня, — я приняла вызов.

— Ты где? — сразу спросил тот. — Я звонил тебе на рабочий…

— Я у Никиты Романовича, привозила кое-какие бумаги. Что-то случилось?

— Случилось, — после некоторой паузы ответил Ваня. — Твои подозрения подтвердились. Вирус был на флешке, которую ты нашла. Это же Лики, да?

Я почти не удивилась. Впрочем…

— Да, но это уже не имеет никакого значения. Спасибо за хлопоты, — сказала я.