Мой босс, Тёмный Князь

— Ты оглохла? Убирайся из моей компании! Убирайся из моей жизни. Немедленно! Забирай все свои шмотки и проваливай! – его слова звучали как пощёчины. – Это же надо… подослали ко мне несчастную и трогательную овечку… Ворвалась в мою жизнь! Заставила поверить, довериться тебе! Ты — продажная тварь! Не знаю, сколько тебе заплатили и не хочу знать, но передай своим нанимателям, что у них ничего не выйдет! Зубы об меня обломают!

Рыдания душили её.   

Нет, нет. НЕ-Е-Е-ЕТ!         

— Вла-а-а-ад!!! — закричала она, заливаясь слезами. – Поверь мне! Я не виновна!

Она подошла к нему на ватных ногах и хотела прикоснуться, но он оттолкнул её, отчего Соня упала.

— Пошла. Вон.                   

Это какой-то страшный сон. Безумие.

Она поднялась и оттряхнула юбку. Развернулась и вышла из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.

Это было его предательство. И всё произошедшее сейчас, Соня ощутила, как удар ножом в сердце.

Она собрала все свои немногочисленные вещи на рабочем месте и вышла из приёмной, не замечая своих слёз и всхлипов.

Как сомнамбула прошла к лифту.

Ей на встречу вышла Дарья Петровна.

— Соня? — тихо позвала она девушку.

Она обернулась и горько заплакала, прижимая к себе набитую вещами сумку.

— Я не виновата… не виновата… — повторяла она.

— Я верю тебе девочка, — сказала та тихо и приобняла за плечи рыдающую Соню.

— Мне нужно идти… — сквозь всхлипы сказала она и вошла в лифт.

Она не помнила, как спустилась и вышла из здания, как поймала такси и назвала адрес Владислава.

Она смотрела в окно автомобиля, где падал снег и завывал ветер, который выл также, как и её душа…

Она позвонила Светлане, приведя подругу в ужас своими новостями, и попросилась к ней переночевать, на что Света согласилась и сказала приезжать в салон.

Закончив разговор с подругой, она увидела, что уже подъезжает к дому Влада.

Расплатилась с водителем и попросила подождать её и отвезти по другому адресу. Тот согласился.

Она вошла в дом и осмотрела красивое помещение, которое через несколько минут покинет навсегда. Рыдания невольно снова начали подбираться, но Соня усилием воли их заглушила.

— Сонечка! – вышла к ней Вера Альбертовна. – Что-то забыла?

Соня подняла красные от слёз глаза и завертела головой.

— Что случилось?! – запричитала женщина.

— Вера Альбертовна, пожалуйста… Владислав Мстиславович сам вам всё расскажет… Если захочет…  А я ухожу…

— Как же так? Вот поганец проклятый!

Но Соня не слушала её, она поднялась в спальню и долго смотрела на постель, которую она делила вместе с Владом.

Подошла к гардеробной и вытащила оттуда свою старенькую сумку-чемодан.

Сложила в неё свои вещи, которые она приобрела сама, не притронувшись к тем вещам, что купил ей Владислав.

Сняла с себя дорогой костюм, аккуратно, поместив его на вешалке.

Серьги и кольцо убрала в бархатную коробочку и оставила её на туалетном столике, где находились и другие украшения, а ещё, дорогая косметика.

Она считала не вправе забирать это всё с собой в такой ситуации.

Кольцо Ивара тоже оставила. Влад разберётся. Или вернёт Иву, или пусть подарит другой.

Сумка получилась небольшой.

Она зашла в ванную, умылась холодной водой, выпила таблетку от головной боли.

Надела свои старенькие джинсы и натянула растянутый свитер. Надела пуховик. Достала зимние ботинки, которые дышали на ладан и, окинув последним взглядом спальню, быстро направилась на выход, прощаясь с окликающей её Верой Альбертовной, и двинулась к ожидающему её такси.

Она переживёт это… Обязательно переживёт… Ведь всё равно нужно жить дальше, даже с разбитым сердцем…

Ведь можно?                  

Наверное…                    

Возможно…                      

А может быть, и нет.                                                                                                                                            

* * *

Когда Соня покинула кабинет, Владислава охватило чувство ненависти и ярости.

Он весь как будто запылал изнутри, его разрывало на части, на мелкие кусочки, он чувствовал, как увеличивается давление, учащается пульс, ему безумно хотелось сорваться.

И он начал крушить свой кабинет, кулаком разбивать этот чёртов компьютер с записью!

У него возникло желание убить Дорина за то, что он ткнул его носом в чудовищную правду!

Он ощущал, как его сердце чернеет и умирает…

И после того, как кабинет стал напоминать место боевых действий, на него снизошло чувство отчаяния. Наверное, одно из ужаснейших на свете чувств, когда наступает понимание, что ничего уже нельзя сделать, ничего не изменить.

Он убивал себя внутри. Ему было больно, было жутко от одной только мысли, что это тупик, конец.

И только одно имя вертеться в мыслях – София, Соня, Сонечка…

Почему?                          

Зачем?                             

В дверь раздался стук.  

— Войдите, – глухо сказал Князев, закуривая очередную и последнюю сигарету.

«Чёрт!» – выругался он про себя. – «Выкурил три пачки за такое короткое время».

Вошёл Дорин и Зубов.           

Оба присвистнули, осматривая разрушенный кабинет босса.

Дорин покачал головой.

— В один прекрасный день ты помрёшь от своих сигарет, Влад.

— Отвалите со своими погаными советами! – грубо рыкнул Князев.

— Могу ли я хоть что-нибудь сделать для тебя, чтобы хоть немного приподнять настроение? – уже серьёзно спросил его начальник службы безопасности.

— Нет, спасибо. Ты и так уже сделал достаточно.