Мой босс-тиран, или Няня на полставки

— Ну вот, чуть что, сразу мать. А и поделом тебе, неблагодарное создание. А и говорили мне не связывайся с папашей Аверьяновым. Даром, что грубиян и бабник, вот теперь получаю за свою доброту! Короче Анна твоя мошенница. После своего американского умника, которой заключил с ней фиктивный брак и «забыл» сообщать о наличии кучи отпрысков, эта дамочка стала себе неженатых прежде и бездетных выискивать. На весь наш город один ты такой и остался...дурень!

Лев потрясенно молчал, не зная, как реагировать на ее слова. Ну понятно, что уже расстался с Анной, но каково узнать, что все это время тебя тупо разводили, напевая в уши слова любви? Права видно мать, детские отиты виноваты, не иначе...

Впрочем, черт с ней. Юрия он тоже уже рассчитал, так что скатертью дорога. Может быть, охранник и есть её счастье?

— Плевать, — наконец взял себя в руки Лев, — мы все равно расстались.

— Что?! — голос матери был подобен громовому раскату. — Так ты... а я... то есть ты сразу не мог сказать?! — прошипела она.

Лев не сразу осознал свою ошибку, а ведь надо было думать, что мать теперь надолго обидится. Она-то распиналась, надеялась своим расследованием и разоблачением разругать сына с невестой, а сынок уже и сам хорош, опередил её. Не положено! Нельзя так с мамой. Потому что мама самая умная и дальновидная. А Лев нет.

Она даже кусок сыра до рта не донесла. Так и застыла, не мигая, уставившись с немым укором на Льва.

Медленно опустила руку, так же медленно встала со стула и кивнула ничего не замечающему Аркаше, который в данный момент увлеченно трескал пельмешки, обильно политые волшебным мужским соусом — кетчупомайонезным.

— Пора будить ребенка, — каменным тоном сказала маменька и направилась наверх, пока Лев соображал, нужно ли сейчас что-нибудь говорить и пришел к выводу, что лучше дать ей остыть, а пока сделать вид, что его вовсе не существует.

Чеканные шаги Лили отдавались по дому гулким эхом, наконец замерли, наверху раздался стук в дверь и через секунду громкий крик бабушки разлетелся тысячью звонких отголосков по стенам дома.

— Да чтоб тебя!

16

Мирослава

С тех пор, как рыдающего Степку увезли, прошло всего три дня, а Мира уже места себе не находила - так сильно она привязалась к малышу. Её еще ранили воспоминания об их последней встрече. И последние слова отца Степки ранили не меньше. Жизнь из комедии вдруг резко свернула в область драмы, и это угнетало. Еще и Вадик этот — вроде и выгнать жалко и терпеть и дальше сил нет. Вчера притащил букет роз. С ценником. Позавчера платье с защитным магнитом, а три дня назад котенка.

Тоже наверняка где-нибудь скоммуниздил.

— Во, на. В знак моей благодарности и преданности. Плод нашей любви, так сказать.

Пташкина по привычке закатила глаза к потолку и взяла «подарок», чтобы рассмотреть получше. Ну и умиления ради естественно. Котенок оказался породистым — пушистым персом с носом пятачком.

— Где ты его взял?

— Где взял, там уже нет...

— Я серьезно!

— Да какая разница? Ну нашел, так устроит?

Мира, недолго думая, отхлестала Вадика полотенцем и написала объявление — мол, нашла котенка и все такое прочее.

— Дурочка, — как ни в чем не бывало ухмыльнулся бывший, — У тебя есть особые приметы? Или может ты знаешь где именно ты его нашла?

— Плевать! Уж как-нибудь пойму, кто хозяин.

— Ну коне-е-ечно, — издевательски протянул Вадик, — Прям Шерлок Холмс в юбке. Тебе сейчас любой дурак скажет, мол, мой котяра, а ты и поверишь. Это же не взрослый кот, как ты определишь чей он?

Мира задумалась, еще раз осмотрела котенка, тихо мяукающего на своем кошачьем, и радостно тыкнула малышу в бок.

— Вот! Смотри!

Вадик посмотрел, но так ничего и не увидев, развел руками.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ну ты чего? Вот же!

— Где?

— Да вот!

— Да где, блин?!

— Ну ты чего, совсем ослеп что ли? Вот же — пятно рыжее. Явно метис котенок. У меня перс всю жизнь жил, уж я-то знаю толк в породе. Этот ненатуральный. А значит попрошу примету мне сказать.

Вадик нахмурился, немного подумал и вновь посветлел лицом.

— Так он мелкий, кто их таких разглядывает-то? Если бы он какой-нибудь выставочной кошки ребенок был — один разговор, а так...

— И все равно я подам объявление, вдруг найдем хозяев.

— Ага, — спокойно ответил бывший, — И постигнет его незавидная судьба Барсика.

Пташкина удивлённо уставилась на Вадика.

— Какого еще Барсика? Что за судьба?

Котёнок все это время молча ожидал своей участи, переводя взгляд с одного на другого.

— Как? Ты разве не слышала?

— Что именно?

— Ох, это такая печальная история, что я даже не знаю, стоит ли тебе ее рассказывать...

— Не зли меня!

— Ой, ладно-ладно... просто у меня в детстве был кот.

— Твоего кота звали Василием, насколько я помню!

— Это да. Но до Василия был Барсик. Ты просто не помнишь, совсем мелкая еще была. Так вот, он маленький был, мама его так же вот как я нашла на улице и...

— Ты его скоммуниздил где-то, а не нашел! — перебила Пташкина, на что Вадик только рукой махнул.

— В общем так же маман объявление подала, и пришли два паренька. Наш, говорят, котик, родненький. Принялись кота целовать, обнимать.