Мой босс вампир

– А тебе и не надо. За нас уже размыслили и изобрели способ нейтрализации. Ирччи – это наши санитары леса. Когда какой-нибудь ушлый вамп начинает приторговывать трансформой. Когда людей пытаются инициировать помимо воли, насильно заставляя пережить стрессы. Так поступают иногда особо романтичные особи. Которым сказали, что вампиры не стареют. Они начинают паниковать, что будут жить вечно, а их любимые постареют и умрут. И начинается. Чтобы быть "вместе навсегда и на равных". Не слышал про такое? А я слышал и видел. У меня есть знакомый, который когда-то ездил на бандитские разборки, пытки и казни. Смотрел на все это. И мечтал досмотреться до того, чтобы испытать должный стресс и заряд эмоций. И превратиться в вампира, – Славик поморщился, вспоминая все это. Толик был ненормальным, как все компьютерщики. Но подобное его поведение было за пределами понимания даже прожженного берсерка. Специально пялиться на зверства, чтобы стать вампиром? Какой бред!

– Зачем это надо-то?

– Затем. Опытные вампиры качают из людей энергию. Поэтому живут дольше, меньше стареют. Неподвластны большинству человеческих болезней. У энергетов много интересных способностей, которыми можно гордиться. Если бы они могли превращать в себе подобных как в классике, с помощью укуса, как думаешь, сколько бы уже было вампиров? Миллионы! На всех просто не хватило бы эмоций. Рвали друг друга за ресурсы. И высушили до дна человечество, считая его не более чем кормом, скотом на убой. Поэтому природа ограничивает. Ирччи безжалостны, они отвратительны. И именно это отвращение и заставляет энергетов оставаться в какой-то мере людьми, несмотря на все, что с ними случилось. Иммунитет к человеческим эмоциям, душевная инвалидность, которую приобрели, когда пережили смерть. Но это не дает права загордиться и свихнуться. Осаживают, как разгоряченных коней.

– Откуда ты все это знаешь?

– Я имел честь пообщаться с ирччи. По душам. После того, как переживешь встречу с ними, они частенько откровенничают.

– Как ты с ними столкнулся?

– Долгая история. Вкратце, долгое время считали, что ирччи – это тупо выходцы с Кавказа. Похожи больно, да и время тогда было такое, все беды в одну сторону валили. А у меня работа была такая – мимо не проскочишь.

– В горячих точках побывал? – со знанием дела хмыкнул Димыч.

– Не без того. Впрочем, я кое-что узнавал и от людей, которые с ними так или иначе пересекались. Информации накопилось достаточно.

– Что ты узнал?

– Ирччи не совсем живые люди. Они тоже проклятые. На Кавказе больше всего их и появлялось, потому что там самая плодородная почва для их рассадников. Ирччи – это, по сути, почти мертвые. Они уже ушли за грань, умерли. Это бывшие люди, у которых… – Славик запнулся, пытаясь подобрать слова, – Короче, раны, несовместимые с жизнью. Но душа привязана к земле. Душа требует возмездия. Это те, кто умирал с мыслью о мести. Они возвращаются. Чтобы завершить начатое, закончить свою миссию.

– Они мертвецы?

– Не совсем. Мне сложно объяснить. Они едят, пьют, трахаются. Жаждут мести и ищут ее. Они ничего не хотят больше, им ничего не нужно, кроме жажды и злобы. Может быть, немного плотских утех, не более того. Они принимают чернуху, потому что без нее не могут существовать. Большего не знаю. Не вдавался в такие тонкие подробности, не было случая.

– Что еще тебе известно?

– Что живут они недолго. Какое-то определенное время. То, которое дано им, чтобы совершить месть. Как только миссия закончена, они растворяются. Если же их убивают раньше, чем миссия закончена, дух ирччи переселяется в тело собрата и указывает на того, кто совершил это. Кто убил ирччи. У нас нет секретных архивов НКВД, в которых дотошные чекисты расписали по полочкам все от и до. Мы можем только строить догадки и полагаться на те знания, которые у нас есть.

– Так ты говоришь, что свиделся с ними там, в точках. Они чеченцы?

– Нет, – Славик поморщился, – Точнее, они могут быть кем угодно. Русскими, арабами, чехами. Так же, как энергеты. Просто там, в горячих точках, их концентрация выше. Как энергетов в Москве, тут тоже… почва плодородная.

– И что нам с ними делать?

– С ними? Ничего. Точнее, вам-то есть что делать. И вам, и высшим вампирам. Жестко контролировать поток трансформы и внимательно следить, чтобы не появился новый революционер, который предложит миру охрененный наркотик. Ищите того, кто нарушил закон. Скорее всего, высший вампир со способностью трансформации. Или будущий вампир с такой способностью. Возможно, ирччи и это способны учуять – потенциал к высшей точке.

– Почему ты об этом не рассказывал никому? И почему сейчас говоришь мне.

– Потому что я долгое время не вмешивался. Потому что не хочу больше всего этого видеть. Мне надоело. Я устал. Еще тогда сбежал при удобном случае из проклятого ада, только, что называется, не в ту сторону побежал. Из огня да в полымя. Мне надоело стрелять и осточертело смывать со своих рук чужую кровь. Но я, как ты понимаешь, уже не в том возрасте, чтобы менять профессию и становиться мирным фермером.

– А чего ты тогда хочешь-то, боец?