Мой брат Сэм: Дневник американского мальчика

Я знал: это будет очень большой удачей, если Сэм окажется в отряде генерала Арнольда, но, когда желаешь чего-то очень сильно, все равно продолжаешь надеяться. Я спрашивал себя, помнит ли мама, что Сэм служил у генерала Арнольда? Она никогда не обращала внимания на такие вещи.

Я подошел к окну и выглянул наружу. Небо затянуло тучами, пошел дождь. По площади бежал какой-то человек. Когда он приблизился, я увидел, что это — капитан Беттс. Он подбежал к таверне, открыл дверь и вошел.

— Стивен?! — воскликнул кто-то из посетителей. — Ты сбежал?!

— Они отпустили кое-кого, — ответил он.

— Сколько?

— Девять человек. Почти всех. Задержали только троих.

— А с Джерри Сэнфордом все в порядке, сэр?

Он покачал головой:

— Нет, его не отпустили. Не спрашивайте меня, почему они задержали мальчика.

— Они задержали Джерри?! А что они сделают с ним, сэр?

— Не знаю, — угрюмо ответил он. — А что произошло здесь?

— Они отправились на север в Денбери. Сожгли дом Старра и убили людей, которые там были.

— Дэн Старр? Они убили Дэна Старра?!

— Да.

Взгляд капитана ожесточился.

— Ублюдки! Мы еще можем их поймать. Я соберу ополчение. Мы последуем за ними через поля и перережем всех за стенами. Тим, иди звони в церковный колокол! Звони изо всех сил!

Я не хотел быть в этом замешанным, но пришлось подчиниться. Я пошел к двери, но мама схватила меня за воротник.

— Нет! Нет! — вскричала она. — Только не мой мальчик. Вы больше ни одного Микера не вовлечете в эту ужасную войну! Посылайте вашего ребенка играть в солдатики, если хотите, Стивен Беттс, но своего я вам больше не отдам!

Беттс удивленно уставился на маму:

— Где твой патриотизм, женщина?

— Ха! Патриотизм! Из-за вашего патриотизма мой муж сидит в тюрьме, а один из моих сыновей бродит где-то там под дождем в грязи, стреляет в людей и в любую минуту сам может погибнуть, а наш бизнес наполовину разрушен. Продавайте ваш патриотизм в другом месте, я уже сыта им по горло!

— Они убивают ваших соседей, Сюзанна! — закричал капитан Беттс. — Они убили Дэна Старра!

— Тем более, и так уже слишком много людей погибло!

— Тим… — начал он.

Мама схватила кочергу с камина.

— Оставь в покое моего мальчика, Стивен Беттс! — закричала она, подняв кочергу над головой. По безумному ее взгляду я понял, что, если придется, она ударит капитана Беттса.

— Мама! — крикнул я.

— Я не могу терять с вами время, — сказал Беттс.

Он развернулся, вышел из таверны и с шумом захлопнул за собой дверь. Через несколько минут зазвонили в церковный колокол, оповещая об опасности. Люди начали уходить из таверны. Я знал, что некоторые из них были ополченцами, — они уходили, чтобы вооружиться. Другие, почувствовав, что неприятностей не избежать, спешили убраться восвояси. Скоро в таверне осталось всего несколько человек. Раненый заснул у огня. Ветер хлестал дождем по оконным стеклам. Наступала ночь.

Мама села за стол и уронила голову на руки.

— Тимоти, я хочу помолиться. Сядь рядом и помолись со мной. — Она взяла меня за руку и усадила на скамью. Я склонил голову. — Господи, — сказала она, — пожалуйста, пусть эта война прекратится. Чем мы заслужили такое наказание? Почему она так затянулась? Господи, в чем мы перед Тобой провинились, что заслужили такое зло?

Она замолчала, потом встала и начала нарезать лук в горшок, в котором тушила мясо с овощами на ужин.

Через час мы снова услышали громкие звуки. Я посмотрел на маму. Раненый, сидевший у камина, открыл глаза.

— Они возвращаются, — сказал он.

— Может быть, это ополчение, — сказал я.

Но мое сердце забилось сильнее — я знал, что это те, кого я так надеялся увидеть. Я выбежал во двор. Почти стемнело, дождь хлестал по моему лицу. Я посмотрел на Фэрфилдскую дорогу. В такую погоду тяжело было что-то увидеть, но мне удалось разглядеть скачущих людей. Я прижался к стене дома и смотрел, как они приближаются. Через какое-то время мне удалось различить фигуры всадников на лошадях. Это не были красные мундиры. Я бросился назад в таверну.

— Это континенталы! — закричал я.

— Слава Богу! — воскликнул раненый.

Мы с мамой подошли к окну. Отряд прошел мимо, нарушил строй и начал рассредоточиваться по городу. Дверь таверны с шумом распахнулась, и вошли несколько мужчин. Впереди шел генерал, на нем были длинная голубая шинель и треуголка с перьями. Ничего нам не сказав, он просто сел за стол. Помощники окружили его.

— Ром для генерала Вустера, мальчик! — приказал один из его помощников. Потом он посмотрел на маму. — Вы — хозяйка таверны, мэм?

— Да, сэр.

— Мы хотим пообедать.

Значит, подумал я, тушеное мясо с овощами, которым мы собирались поужинать, достанется им, но мне было наплевать. Генерал Дэвид Вустер был главой милиции Коннектикута. Мне никогда не доводилось видеть генерала так близко. Его вид меня разочаровал, в нем не было ничего выдающегося — передо мной сидел обычный уставший пожилой человек, взволнованный и нахмурившийся. Пока я смотрел на него во все глаза, он зевнул и потер глаза.

— Тимоти, — прикрикнула на меня мама, — принеси джентльменам обед.

Неожиданно раненый с трудом поднялся на ноги и поприветствовал их.