Мой бывший муж

– О! – Катя даже не нашлась, что ответить на такую наглость. А я начал молиться. Боже, дай мне терпения и выдержки. Мальвина моя осталась в одних кружевных трусиках. Высокая крепкая грудь идеальной формы, полная троечка с бледно-розовыми сосками, нежная кожа, сладкие губы, а густые светлые волосы эротично подчеркивали всю эту женскую прелесть. Без косметики такая юная. Словно вчера встретился с непостижимой, удивительной, дикой розой. Мальвиной.

Я, невзирая на протест, закутал ее в одеяло и уложил в кровать.

– Вадим, я не лялечка! – возмутилась Катя, выпутываясь, но вставать не стала, наоборот, удобно устроилась, положив руку под щеку. – Чего ты хочешь? – спросила шепотом.

О, я много чего хотел, но кто ж мне даст! Даже джин из сказки не смог бы исполнить самое сокровенное мое желание. По сказкам я точно помнил, что они не могли заставить человека полюбить…

– Можно, рассказать тебе сказку?

Катя не ответила. Я принял молчание за согласие.

– Жил-был принц-лягушка. Сидел он в своем болоте, ряску ел, болотной жижей запивал.

Катя фыркнула.

– Поел, поспал. Поспал, поел. Потом надумал жениться, ну, потому что учиться и работать ему не в кайф. Нет бы жабу выбрать, а он на Дюймовочку полез. Что он с ней делать собирался, я лично до сих пор не понимаю! – тихо рассмеялся и на Катю посмотрел. Уснула. А я ведь только начал.

Убрал с лица светлую прядь и одеяло подтолкнул под нее. Мне всегда казалось, что если можешь полностью расслабиться и уснуть рядом с человеком, значит, тебе с ним по-настоящему хорошо. Он твой. Я бы хотел лечь рядом, обнять сонную и теплую, любить долго и томно, чтобы от наслаждения губы кусала, давя стоны, а потом уснуть, прижимая к себе усталую и ослабевшую. Но я не заслужил этого. Потерял, теперь долго и упорно буду зарабатывать право быть рядом.

Я осторожно коснулся волос губами, нехотя поднялся и ушел. В понедельник мы с Барсовым подпишем документы о выходе инвестиционного договора из-под финансовой ответственности его компании. А потом нужно будет поставить в известность Катю. Перепродажа обязательств – распространенная практика, но, не уверен, что она одобрит пертурбацию за своей спиной. Если существенно условия не менялись, согласия первичного выгодоприобретателя не требовалось, но это в бизнесе, а у нас тут ещё и личное.

Во вторник я пригласил Екатерину Алексеевну к себе в офис. Встречу назначила Ксения. Я опасался отказа, поэтому поручил это помощнице.

– Опять встречи через секретаря назначаешь?

Катя была настроена саркастично. Я хотел помочь снять пальто, но она сама справилась. Нервничала. Стену свою кирпичную возводила. У нас привычная схема: шаг вперед, два шага назад. Жаль.

Я отодвинул для нее кресло, но Катя прошла к стеклянной стене за моей спиной с низкой обтянутой бархатом нишей. Присела, на город смотрела пристально, нервно играя с кисточками бордовых подушек.

– О чем будем говорить: о нашем сексе или о вашем бое? Я теперь тебе принадлежу? – иронично уточнила, но взгляд серьезен.

– Катя, – я сел в кресло, к ней повернулся. Сегодня был ясный день, и можно было увидеть зимнее солнце. Весны уже хотелось… – Ты знаешь, что выбираешь в нашем случае ты. Но я действительно хотел поговорить о некоторых нюансах нашего поединка.

Я очень осторожно подбирал слова, но чувствовал: нужно будет конкретно так работать с возражениями.

– Какие нюансы? – напряглась она.

– Моя победа дала мне возможность стать бенефициаром в твоем инвестиционном проекте.

– В смысле?! – ощетинилась Катя. – Ты что перекупил его?!

– Я хочу быть уверенным в твоей финансовой безопасности.

– Нет, ты хочешь, чтобы я тебе была должна! От тебя зависела!

– Кать, послушай…

– Как ты все рассчитал! – она вскочила. – Ты мер…

– Да я расчетливый сукин сын! – взорвался я. Никто не мог так быстро заставить меня накалиться, как Катерина Мальвиновна. – Именно поэтому я здесь сижу, а не в канаве лошадь доедаю!

Она притихла, очевидно, отвыкла от моих резких вспышек раздражения, а я выдохнул и до трех мысленно сосчитал. Успокоиться нужно.

– Екатерина Алексеевна, позволите объяснить?

Она обошла меня и присела на одно из кресел. Из неформальной словесной баталии, мы перешли к официальному молчанию.

– Во-первых, ты никому ничего не должна, – и протянул ей одно из дополнительных положений договора. Теперь ей не нужно выплачивать часть инвестиционных денег.

– Но… – она пробежалась глазами по бумагам, – зачем тебе это?

– Кать, мы никогда уже не будем чужими людьми. У нас есть ребенок, общее прошлое и чувства. Я знаю, что нужно много времени, чтобы ты смогла впустить меня в свое сердце. А еще знаю, что это время может никогда не наступить, – тяжело осознавать, но эта правда. Надеюсь, она оценит мои попытки быть честным. – Я хочу быть тебе хоть кем-то, – произнес и вернулся к бумагам, меняя тон на абсолютно деловой. – Я доверяю тебе. Мне не нужно обеспечение и гарантии. Я видел твою бизнес-стратегию и…

– Откуда? – ошеломленно проговорила Катя. – Лантратов, да? Ты разрешил взять деньги из траста, а не комиссия?

Блядь, ну неужели это станет камнем преткновения?!