Мои чужои король (СИ)

Да только столы не пустовали. Все новые блюда выносили, достойные гостей.

Чуть растерялась… и тут же поймала улыбку Кристы. Вот значит как…

Я благодарно кивнула.

Пир шел своим чередом — пировать у нас умели и любили. Расслабленно, сочно, громко. А потом и инструменты достали, песни завели — то мечтательные, то задорные. Даже хрустальные взялись за струны, у них прям совсем хорошо выходило…

И я услышала Скьельда.

Рун не должен резать

тот, кто в них не смыслит.

В непонятных знаках

всякий может сбиться.

Десять знаков тайных

я прочел и знаю,

что они причина

хвори этой долгой.

Пел как… хорошо пел. Но смотрел то на напрягшегося Ворона, то на меня. Мы уже разошлись, как и положено — король сидел в окружении гостей и ярлов, я — среди женщин.

Я ведь слышала вису эту… тогда, на ледяном драккаре. Только вот в голосе Эгиля, когда он пел, тоска была, а у беловолосого — обвинение. Он уже передавал трехструнную гигью своему собрату. А потом и ко мне подошел. И ничего ведь такого не было в этом, чтобы гость выразил почтение королеве… кроме его вспыхнувшего взора, когда он увидел мой кулон.

— Черный хрусталь…Уверен, не ради забавы приобретен, кюна.

Присел рядом со мной на скамью, оказавшись ниже, но только с виду… мне так и представлялось, что смотрит на меня свысока. И девицы тоже это почуяли, отодвинулись, будто из вежливости.

Я ответила неохотно:

— Он со мной с рождения.

— Часто приходится мыть в соленой воде?

Вот тут уже вздрогнула.

На что намекает? Или обвиняет сразу?

Так вымачивали камни, что использовали ради злых заклятий… как и те, которые принимали на себя удар чернокнижников.

— Я верю в его силу, но судьбу доверяю только себе, а не камням, — сказала довольно резко.

— Зря. Прозрачный хрусталь, что лед Севера. Застывшие слезы богов, дающие силу и впитывающие солнце. Мы пользуемся его возможностями и это делает нас почти неуязвимыми.

— Не гневите богов своей неуязвимостью, — поморщилась.

— Они любят тех своих детей, через кого могут проявить себя, — заглянул мне в лицо пытливо, — Но что об этом может знать дочь Асвальдсона, чей хрусталь не пропускает свет?

— Вы говорите так будто знаете меня… — прищурилась.

— Достаточно знать ваш род, — сказал он вообще невозможное.

— Скьельд, — над нами распростерла крылья тень Ворона. А я вдруг почувствовала облегчение, что разговор не будет продолжен. Отсрочка? О да. Я — трусиха?

Мне вдруг сделалось за что бояться…

— Идем. Твои воины желают поведать о ваших победах, — настойчиво позвал беловолосого Ледяной король, даже не глянув на меня.

А я осталась с женщинами.

Понимая, что спокойные дни закончены.

ГЛАВА 13

— Кажется я понял принцип, по которому разместили знаки.

Принцип?

Я подалась вперед.

На душе последние дни было тоскливо. Хотя…

Странно, но замок ожил с появлением хрустальных, будто не только их одежды, но и души отражали свет. Сердце Ворона сбросило свое сонное оцепенение. Ледяной пик должен был закончиться только через две седьмицы, а внутри становилось теплее. Девицы ярче одевались, громче звучал смех, стряпухи доставали из припасов самые вкусности, а воины оживленно обсуждали приемы и оружие, которыми с ними с удовольствием делилось племя.

Все их любили.

Вот что со мной не так? Может, мне просто не дали шанса полюбить?

Я не принимала…

— Вот здесь расположились первые, — Даг постучал пальцем. Вздохнула, потерла переносицу и снова посмотрела на рисунок, на котором были изображены очертания замка и точками — найденные знаки. Я все чаще пряталась в библиотеке, не имея возможности участвовать во всеобщем довольстве, а он, конечно, со мной — прилип. И теперь я уже его не отсылала к собственным делам… так было обоим спокойней, — В это месте я нашел пятый, шестой. Видите? Образовывают будто какую-то фигуру. Седьмой обнаружили вчера в этой башне… Если бы мы знали, сколько их всего, нашли и остальные и затем…

Если бы знали…

Знали.

— Десять, — сказала я так хрипло, что охранитель вздрогнул.

— Десять…знаков?

— Да.

Растерла плечи и встала, прошлась по помещению, в котором вдруг сделалось невообразимо холодно, несмотря на жар.

— Десять… рун. Причина хвори долгой…

— Вы…

— Уверена? — скривила губы, — Да. Только не знаю, в чем.

Даг и верно понял принцип.

И две следующих руны мы нашли быстро. Заниматься кроме того не хотелось ничем…

Я почти не появлялась в эти два дня перед гостями и жителями замка, впрочем, в этом не было странности — каждый из проживающих в Сердце Ворона был полон хлопот. Мы чаще всего и прежде встречались обитателями только по вечерам. В одном огромном зале, объединенные не только совместной трапезой и теплом, но и душевными разговорами, музыкой и возлияниями.

Так что никто не заметил моей отстраненности — я никогда не становилась средоточием. А Эгиль предпочитал не замечать. Или он и прежде был столь равнодушен?

Да что я знала о том, кого называла мужем?

Я знала, что он велик. Значит даже больше, чем всем казалось в долинах.