Мой чужой лорд (СИ)

Вэлькор перебивает меня, как и всегда. У него привычка — вечно не дать мне додумать ему очередной недостаток. Или достоинство. Короче говоря, стоит мне только подумать, что я точно знаю, что он сделает — Вэлькор вечно все делает наперекор. Сейчас он обрывает мои мысли. Облаком из темных молний, сгустившимся в ясном вечернем небе Камархана.

Заклятие культистов, тянущее из меня огонь, замолкает — все трое адептов Хоора вынуждены отвлечься на то, чтобы защититься от обрушившихся на них чар.

— Серьезно? Думаете, это все?

Вот кто любит поболтать…

Вэлькор находится где-то слева. Я не видела, как он приземлялся, но, возможно, потому что у меня не было сейчас сил шевелиться, и я просто глядела в небо, лежа спиной на снегу.

Пришел. Пришел ко мне, чтобы меня спасти. Жаль, что поздно, потому что меня все сильнее клонит в сон, и спячка, в которую ушла моя дракониха, от меня уже в паре-тройке вдохов. Потухшего дракона ничем не исцелить. Кто виноват, что жароцвет я выпила весь до последней капли — и тут же извела?

Голову я повернула через силу. Хотела видеть, как мой муж убивает тех, кто поставил точку на моей жизни…

Сражаясь с двумя культистами сразу, Вэлькор двигался красиво, грациозно, будто слегка танцуя, и синий плащ вился вокруг него, снова заставляя думать о шелковых крыльях, а воздух вокруг моего мужа кипел магией — черными лезвиями.

— Удержите её, — рявкнул он неведомо кому, оборачиваясь к последнему из адептов Хоора. Этот казался чуть поумелее своих товарищей, он умудрялся отбиваться от магии Вэлькора.

Я ничему не удивилась, когда из-за уступа, занесенного снегом и из-за кустов, ко мне метнулись три очень крупных волка. И не испугалась. Сейчас я даже удивлялась, что протянула вот столько — на тех-то последних крохах огня. А вот когда они уселись вокруг меня, распростертой на снегу, и, задрав головы к небу, протяжно взвыли — вот тут я нервно хихикнула и сама уставилась в глубокую синь небес.

Оборотни?

Удержат меня?

От чего?

Я знала о магии оборотней столько же, сколько оборотни знали о драконьей. То есть вообще ничего. У них были свои богини, перевертышам и дела не было до остального Джанха и его драконов. У них-то драконов не рождалось. Этакие магические фрики, живущие только своими общинами и почти не контактирующие ни с кем другим. Так, только из формальности, чтобы арендатор со своих земель не выпер.

Что-то они делали. Потому что да, сил у меня не прибавлялось, но я все еще лежала и глядела в небо. На звезды, да. За всей этой суетой я и не заметила, как угасли последние огоньки заката и на небе остались лишь звезды да две вошедших в силу луны, одна напротив другой.

— Фэй… — Вэлькор вдруг появляется рядом со мной, падает на колени, стискивает мои пальцы. Кхат, какие у него горячие ладони…

— Ты что удумала? — шипит мой драгоценный супруг, а я гляжу в его бессовестно красивые глаза и ужасно хочу ему улыбнуться. Хотя бы напоследок. И даже ведь язык не поворачивается ничего сказать. Ну, хоть поцелуй меня в последний раз, сволочь ты моя. Я сейчас этого неожиданно хочу.

— Ну нет, — Вэлькор оборачивается и в его протянутую руку прыгает притянутый телекинезом культистский посох. Дерево трещит, посох ломается, а мой муж, задрав голову к небу, вдруг начинает говорить на гортийском. А потом я засыпаю окончательно…

Глава 23. Проснувшаяся

Сначала я проснулась, а потом только удивилась, что это произошло.

Просыпаться? Из Спячки лишенного огня Дракона? Да ладно, так что, бывает?

Неужели реинкарнация прошла так быстро?

Нет.

Реинкарнация — это перерождение моей сущности в том же теле, с тем же сознанием, но с чистого листа, с первого дня жизни и в новой семье. А я чувствовала себя не ребенком, а вполне себе собой. С моими взрослыми длинными руками и ногами. Под толстым одеялом, настолько теплом, что от жара я сейчас вполне могла затушиться в собственном соку, хоть на мне и была одна только тонкая льняная сорочка. На шее я нашарила цепочку — эмпатическую печать, оставленную мне Вэлькором. Тогда на башне я не придумала ничего лучше, чем надеть её на себя.

Честно говоря, я себя ощущала все еще слабо — и голова кружилась, и руки-ноги тоже ломило, будто меня избили. На бок я перевернуться смогла, выпутать из-под одеяла ногу тоже. Отлично — мне чуточку полегчало.

В комнате, в которой я находилась, было светло. Свет не проникал в угол, где стояла моя кровать, но все-таки даже с задернутыми шторами было ясно — на дворе за окном царил белый день. Шторы были светлые, полотняные, просвечивающие, расшитые разноцветными птицами. Одна из штор заметно колебалась — видимо, одно из окон было приоткрыто. Стоило мне сесть, как я явственно ощутила, что сработало какое-то сигнальное заклинание. Уже через десять секунд, пока я откашливалась, прочищая горло, открылась дверь и в комнату вошла девушка. Невысокая, со светло-русыми волосами и со светло-желтыми глазами.

— Доброе утро, миледи. Я — Лувия, чем я могу вам помочь?