Мой чужой папа

— Я хочу помыться, — холодно бросил я, но Валя лишь улыбнулась и опустилась на колени.

— Все будет чисто, мой господин, — промурлыкала она и, округлив губы, обхватила ими головку члена.

Глядя мне в глаза, скользила, то заглатывая, то выпуская… Через пару минут отодвинулась и глянула исподлобья. Я приподнял брови и повторил:

— Я хочу помыться.

— Блять, да хоть спи здесь, — зло бросила жена и, выскочив из кабины, едва не поскользнулась на кафельном полу. — А лучше на своей работе, которая тебя удовлетворила… Или сделала импотентом?!

Хлопнула дверь, да так, что с полочки повалились баночки с кремами жены. Я задвинул кабину и, включив воду, подставил шею под обжигающие струи. Намылил голову, думая о проекте.

Да, надо все же переписать тридцать пятый пункт и перевести. Посмотреть, какой вариант будет проще для восприятия. Не хотелось, чтобы японцы отказались из-за двояких формулировок. Господин Ямагути очень скрупулезен. Если сейчас перепишу, с утра завезу на городскую квартиру и отдам Асе…

Член встал колом. Твою мать!

Я уткнулся лбом в прохладную стену и переключил воду на ледяную. Кожа тут же покрылась пупырышками, волоски на руках встали дыбом, но стояк не уходил. Твою мать. Если сейчас зайдет Валя и увидит… даже представить трудно, что устроит. И думать не стоит, чтобы вернуться в постель и сбросить напряжение. И все эти разговоры об измене.

Чертыхнувшись, я положил ладонь на член. Чувствуя себя молокососом, которому не дают сокурсницы, потянул кожу к головке. Теребил пару минут… стало совсем паршиво. И стояк не уходил, и разрядиться не получалось.

Сдавшись, закрыл глаза и представил ее. Полная округлая грудь и темный сосок… Лицо словно светится от нежной улыбки, а взгляд, направленный на ребенка, выворачивает душу и сбивает дыхание. Застонал через несколько секунд, изливаясь на стену. Тут же уничтожил следы «преступления». Думал, оргазм принесет облегчение, но так погано стало, что захотелось напиться.

Я хочу эту мышь, с которой приходится работать. И это проблема. Две проблемы.

— Валя, мне нужны мои «Ланги», — буркнул я свернувшейся под одеялом с головой жене.

Услышал всхлип и вздохнул. Вытянувшись во весь рост, посмотрел в потолок. Черт с ним, с тридцать пятым пунктом. Сначала сексолог, а потом уже и часы, и перевод, и Ася…

Да твою ж мать!

Глава 15

Работа, работа, кормление, снова работа и опять кормление.

— Асенька, ну что ж вы так? Себя не бережете совсем. Вам ведь спать надо, отдыхать, организм еще не окреп, — полушепотом причитала Зинаида, забирая у меня Николашу.

Я подошла к полочке, открыла баночку с витаминами и, показав таблетку женщине, выпила.

— У меня есть это. Леонид Григорьевич позаботился.

— Лучше бы он эти бумажки не приносил, — вздохнула помощница и ушла с сыном в детскую.

Я устало потерла глаза и посмотрела на стол: ноутбук, папки, блокнот, ручка. Не хватает кофе. Срочно!

Стрелки показывают уже час ночи, а впереди так много работы. Пока чайник закипал, я достала растворимый кофе, сгущенное молоко и сахар. На столе стоял пирог, который испекла Зинаида, но я взяла галетное печенье. И так кофе не рекомендуется пить при кормлении. Еще и с пирогом согрешить?

Телефон замигал, и на экране появилось фото мужа.

Боря…

Ладони вмиг стали мокрыми, и я вытерла их о домашние брюки.

— Алло. — Мой голос дрожал.

— Нам нужно встретиться и поговорить.

Я прикрыла глаза. Спасибо тебе, господи.

— Да, конечно!

— Куда мне подъехать?

Я быстро протараторила адрес квартиры начальника.

— Буду в восемь.

— А…

Сказать ничего я не успела — муж бросил трубку.

Несколько секунд я растерянно смотрела на погаснувший экран и решала, перезвонить или нет.

Чайник закипел и пискнул. Я поднялась, принимая решение. Дел много, и мы с Борей и так встретимся через несколько часов…

В предвкушении разговора у меня открылось второе дыхание. Даже азарт выполнить нудную работу быстрее появился. Словно заведенная, я переводила страницу за страницей, а в семь побежала в душ. Усталости не чувствовала, словно спала всю ночь!

Впервые пожалела, что так ограничена в косметике и одежде.

— Какая же красотка! А что ты так прихорошилась? Никак наш Леонид Григорьевич с утра на завтрак пожалует?

Зинаида прекратила хлопотать на кухне и вопросительно посмотрела на меня.

Я улыбнулась своему отражению. Из зеркала на меня смотрела молодая женщина с копной темных волос, красиво уложенных феном. Трикотажное платье подчеркивало мои округлившиеся формы. Животик почти стал плоским, а вот грудь увеличилась на целый размер. Теперь она приковывает взгляд. Я довольно поправила небольшой кулон, виднеющийся в вырезе.

Розовый блеск для губ, светлые тени и матовая пудра скрывали следы усталости и недосыпа. Жаль, любимые духи остались в квартире Бори.

— Нет, Зинаида. Я мужа жду.

— Мужа? — охнула она. — А как же Леонид Григорьевич?

— Это моя личная жизнь, к работе отношения не имеет, — пожала я плечами.

— А если он узнает? — заволновалась женщина.

Я засмеялась.