Мой чужой папа

Легенда, рассказанная мягким голосом Аси, не отпускала меня ни во время пиршества, ни в поездке домой. Снова и снова я прокручивал по сути смешную историю и не понимал, что меня в ней так цепляет. Наверное, это лишь любовь к сказкам, привитая мне в детстве.

Я понимал того мальчишку. Если бы мне в шесть показали какую-то девчонку и сказали, что я на ней женюсь, то… Нет, камнем бы не кинул, но за косу точно дёрнул. Тогда я был уверен, что женюсь на маме, и ни её смех, ни обманчиво грозный вид отца не могли переубедить меня в этом.

Так что же я постоянно думаю о японской притче?

Хмель кружил голову, но сильнее пьянел я от запаха Аси. В тесноте она прижималась ко мне, вздрагивала, когда прикасался, задерживала дыхание, когда проводил губами по её шее. А мне хотелось делать это снова и снова, чтобы вызвать ответ… усугубить… вырвать…

Не знаю, где я сорвался. Но вдруг понял, что Ася в моих объятиях, и я целую её. Так жадно, будто не был с женщиной лет десять. Кровь закипела в венах, и в штанах начался настоящий пожар.

А когда я ощутил дерзкий язычок Аси, то едва не слетел с катушек. Вжал её тело в своё, желая оказаться в ней прямо сейчас… И, судя по рваному дыханию женщины, но раскрасневшимся щекам и блестящим глазам, она бы не отказала.

Ладонь моя легла на стройное бедро, пальцами я медленно провёл по гладкой коже, приподнимая юбку до самых трусиков, обвёл рисунок кружев, поддел и…

Услышав щелчок, поднял голову и заметил круглые от изумления глаза водителя. Сергей точно понял, что я с ним сейчас сделаю, если он не растворится, и у него это почти получилось. Я пропустил извинения мимо ушей, а моя Ася задёргалась, словно птичка в силках.

Её попка так вызывающе вертелась на моём члене, что стон было сдержать почти невозможно. Ася пыталась вырваться, но делала ещё хуже. С каждым её движением я понимал, что не отпущу. Теперь точно нет. Но разжал руки — мы не подростки, чтобы заниматься сексом в машине.

Она шла впереди, а я не мог оторвать взгляда от округлых ягодиц. Как сексуально они покачиваются. И это не крепкая попка орешком, какую себе так отчаянно накачивала в спортзале Валя. Линии тела моей переводчицы были, может, и несовершенными с точки зрения модных журналов, но я, глядя на обтянутую платьем фигуру, задыхался от желания.

А в голове стучала мысль. Третья группа крови. У ребёнка Аси третья группа крови! Моя чёртова группа! Неужели, это возможно? Неужели…

В паху болезненно тянуло, я ощущал себя так, будто пил не таблетки от сексуального возбуждения, а пачку виагры заглотил. Прижал Асю к входной двери сразу, как она положила пальцы на ручку. Уткнулся лбом в прохладную панель над её головой, вдохнул запах волос. Женское тело трепетало в руках, и это заводило ещё сильнее.

Развернул Асю, обнял, вжал в своё тело и впился в нежные опухшие от поцелуя в машине губы. Сладкая, такая мягкая, как взбитые сливки… Вкусная! Я исследовал языком её рот, находил чувствительные места и, посасывая, вторгался всё глубже.

Её стон едва не сбил меня с ног. Какое там саке? Вот дурман который не перепить ничем! Ася волновала меня взглядом, очаровывала улыбкой, томила хрипловатым голосом, умиляла серьёзностью в работе. Но хуже всего — возбуждала меня не только своим присутствием, но даже мыслью о ней!

— Что в тебе такого? — шептал я ей в губы, а в ответ услышал стон.

Сжал ладонью ягодицу...

Щёлкнул замок, и мы с Асей отпрянули друг от друга, будто школьники. Из квартиры вышла Зина и, не глядя на нас, заохала:

— Мне так жаль, так жаль! Но подруга позвонила и попросила полить цветы и покормить кошек, пока она на даче. А дом её на другом конце города, придётся там и ночевать… Простите, Леонид Григорьевич.

— Вы не обязаны работать круглосуточно, Зина. — Я старался, чтобы мой голос прозвучал ровно, но стоило это мне немалых усилий. — Я то уже говорил.

— Спасибо! — хитро покосилась она на Асю: — Коленька спит, он же недавно покушал… И ты отдохни. Тяжёлый день выдался.

И, улыбнувшись, прошла мимо нас к лестнице.

Я проследил за удаляющейся домработницей, понимая, женщина услышала возню за дверью и прекрасно поняла, что нужно делать. Премию на путешествие к внукам она уже заработала.

Я не стал тянуть. К дьяволу всё! Я хочу эту женщину, и я её получу. Для того и налегал на саке, чтобы отключить в себе все доводы разума, сломать все запреты, позволить себе её!

Я подхватил Асю на руки, и она, испуганно вскрикнув, вцепилась мне в пиджак. Я прижался к её губам, вырывая поцелуй, убеждаясь, что она не против. Отстранившись, прошептал:

— Открой дверь. У меня руки заняты.

Щёки Аси зарделись, глаза заблестели, и она потянулась к ручке, помогая нам зайти внутрь дома. А в холле остановила меня и, краснея ещё сильнее, заперла её.

Я понёс свою добычу к лестнице, преодолевая ступеньки едва ли не бегом. Ощущал себя студентом, восторженным юношей. Робкая улыбка Аси окрыляла, а сбившееся дыхание было красноречивее всех слов.

Я распахнул дверь в свою комнату… Здесь должны быть наша с Валей спальня, но мы так и не были ни разу вместе на этой кровати. Мне почему-то это показалось важным.