Мой чужой ребёнок

Витюша был уже взрослым мальчиком. Он не стал будить меня, когда проснулся, и осторожно выскользнул из комнаты. Я проснулась от звонка телефона. Ничего толком не поняла, но мне пытались навязать, похоже, линейку какой-то новой косметики. В общем, я едва поборола желание послать менеджера по продажам куда подальше. Столько нецензурных слов на языке не крутилось уже давно.

Когда посмотрела на часы, ужаснулась. Я спала примерно часа четыре. Чем всё это время кормили Васёну? Я поспешила в её комнату, где на диванчике сидела мама Максима и читала книгу.

— Оля, всё в порядке? Выглядишь такой испуганной и уставшей.

— Да. Простите, что уснула, а Василиса, что кушала?

— Да не волнуйся ты так, Оля! Малышка покушала смесь. Всё нормально. Иногда можно. Ты о себе тоже должна подумать. Ты представь только, кто будет кормить девочку, если ты изведёшь себя?!

Я кивнула. Сегодня был выходной день у Максима, и мне хотелось всё-таки пообщаться с ним, чтобы прийти к пониманию наших отношений.

— А где Максим? — спросила я несмело, и голос немного дрогнул.

— А он уехал в клинику, вроде бы, где проходило оплодотворение. Что-то сказал нужно прояснить.

Я кивнула и задумалась. Что он хотел прояснить? Зачем поехал туда? Что он скрывал от меня?

Воспользовавшись тем, что Василиса спит, я решила пойти на кухню и немного перекусить. Вот только в горло ничего не лезло, поэтому я еле как заставила себя выпить чай с молоком и сахаром для улучшения лактации и съела небольшую булочку с малиновым вареньем.

Я не могла унять любопытство, которое пульсировало в мыслях. Максим не говорил, что хочет поехать в клинику… Впрочем, он и не обязан был оправдываться передо мной… Червячок сомнения начал предлагать мне различные варианты, но каждый из них я отвергала. Это очень опасно — додумывать что-то самостоятельно.

Пока я пила чай, Максим вернулся. Он вошёл на кухню, загадочно улыбнулся и протянул мне коробочку.

— Что это? — спросила я, принимая её.

Всё-таки я не привыкла к тому, что кто-то дарит подарки и заботится обо мне. Точнее, отвыкла от подобного, ведь первые годы Стас вёл себя иначе: задаривал подарками и засыпал комплиментами, а потом резко изменился.

— Просто небольшой сюрприз.

Я открыла коробочку и улыбнулась. Это была дорогая туалетная вода. Колпачок флакона напоминал распустившийся цветок розы. Открыв его и вдохнув аромат парфюмерии, я блаженно прикрыла глаза. Показалось, что сама нежность окутала меня, принимая в свои объятия.

— Спасибо большое. Запах чудесный! — произнесла я и брызнула разок на волосы.

— Я рад, что тебе понравилось. Оль, постоянно спешка какая-то, у нас не получается поговорить с тобой… Может быть, сейчас настала пора…

Максим присел напротив меня за стол. Руки начали предательски дрожать. Я вернула туалетную воду в коробочку, поставила её на столешницу, и устремила на мужчину взгляд. Я не знала, что он скажет, только догадывалась… И как же я боялась, что неправа.

— Мы с тобой взрослые люди для того, чтобы ходить вокруг да около… Мы оба понимаем, что просто не будет в любом случае…

Из детской донёсся хрипящий крик Василисы, а с наших с Максимом губ синхронно сорвалось негромкое ругательство. Договорить нам снова не удалось, потому что мы бросились туда, чтобы проверить, что случилось.

* * *

— Не могу ничего поделать, — виновато покачала головой мама, когда мы забежали в детскую. — Проснулась и давай кричать.

Оля взяла Василису на руки и начала покачивать. За несколько секунд крик превратился в своего рода мурчание. Дочка начала причмокивать губами, радуясь Олиному появлению. Возможно, причиной столь бурной реакции стало то, что она кормила девочку грудью, но я не мог отрицать ту сильную связь, которая связывала Ольгу и Васёну. Они словно были одним целым.

— Максим, идём, пускай Оля покормит её. Василиса наскучалась по ручкам мамочки и груди…

«Мамочки»…

Кожу начало колоть тысячей иголочек. Я обратил внимание на то, как смутилась Оля, покашлял, прочищая горло, и направился следом за мамой.

В коридоре она остановила меня за руку и пристально посмотрела, делая глубокий вдох и медленно выдыхая воздух.

— Максим, когда вы уже поговорите с Олей? Я же вижу, что вы оба мучаетесь… Вас тянет друг к другу, это невооружённым глазом заметно.

Я кивнул и улыбнулся маме.

— Мы поговорим. Обязательно. Скоро. Обещаю, — ответил я и направился в свой кабинет.

Мне следовало проверить все макеты, которые прислали для работы, а ещё важно было набраться сил, чтобы дождаться результатов теста ДНК. Мне было совсем несложно взять несколько волосков из расчёски сонной Оли, а потом из Галиной, которая ещё валялась на туалетном зеркальце, и одну из пустышек Васёны. Я поехал туда утром, сказав маме, что хочу разобраться с клиникой, где вели Олину беременность, чтобы не вызывать лишние вопросы. Результаты пообещали подготовить к вечеру, несмотря на то, что, как правило, только из крови можно быстро выделить структуру ДНК так быстро. Впрочем, деньги решают всё.