Мой дед Иосиф Сталин. «Он – святой!»

Если линейная плотность частей и соединений противника вдоль границы была очень высокой, то у нас она представляла узкую линию. А плотность войск в одних местах имела скопление частей и соединений, в других – их полное отсутствие. Это способствовало противнику окружать наши войска, создавать «котлы». Сосредоточение нашей авиации на передовых аэродромах, расположение складов центрального значения, а также подвижных частей и соединений непосредственно в приграничной зоне говорило о подготовке «встречно-лобового контрнаступления». То есть практически реализовывалась негласная и незаконная подмена «глубокоэшелонированной и активной» обороны. Это была не оборона, а сознательное осуществление профанации обороны. Она создавала все условия для подставы своих войск под разгром, поражение и уничтожение.

Перед войной Жуков и Тимошенко взялись за реорганизацию бронетанковых войск, начали создавать 9 механизированных корпусов. Штаб ЗапОВО своей директивой откомандировал практически половину рядового и сержантского состава. В результате численность стрелковой дивизии сократилось на 50 % и составило вместо 14 тысяч человек по штату весны 1941 года всего 7–8 тысяч человек к началу войны.

За неделю до 22 июня штаб ЗапОВО издал приказ стрелковым дивизиям о сдаче боеприпасов на склад. Отдать такой приказ мог только командующий округом Павлов. За выполнением приказа следили строго. Пулеметные роты, входящие в СД, сдали не только возимый, но и носимый комплект, а красноармейцы остались с «караульной нормой» патронов – пара магазинов на винтовку. Вместо выдачи боеприпасов – их отбирание.

Одновременно пришло указание о сдаче топографических карт. Но командиры не могут действовать и планировать свои действия без топографических карт. Это их самый главный путеводитель. Другими словами указание о сдаче карт означает ослепление сухопутных частей. А история с тремя дивизиями, стоящими на главном направлении, 22-я танковая и две стрелковые дивизии 6 и 42-я, просто кричит о преступной подставе.

Дело в том, что в летний период они должны были находиться в летних лагерях. Тем более, что к апрелю лагерь был полностью подготовлен к приему личного состава. Однако руководство ЗапОВО продолжало удерживать эти дивизии в городе-крепости Брест. Для их выхода из города по тревоге требовалось не менее шести часов. Неоднократные ходатайства командиров о выводе дивизий из города, по их мнению, смертельной ловушки, остались без ответа. 22 июня противник открыл ураганный огонь по спящим в казармах дивизий красноармейцам, по домам командного состава, и одновременно заградительный огонь по мосту в центральной части крепости для воспрещения маневра внутри крепости и выхода из нее. Только одиночным бойцам и командирам удалось выйти из крепости.

На занятиях наземных войск отрабатывались вопросы только двух задач. Первая – наступление СК (стрелкового корпуса) с преодолением речной преграды. Вторая – преодоление СК второй полосы обороны укрепрайона (УР). Что первая, что вторая задачи – все носят наступательный характер. Следовательно, ни о какой оборонительной операции в округе и не думали. Корпус упорно готовили к немедленному встречно-лобовому контрнаступлению.

Реформирование танковых бригад в механизированные корпуса (МК) было не только ошибочным, но и весьма опасным. По существу бронетанковые войска приводились в небоеспособное состояние. Ранее сложившиеся и обученные танковые бригады были расформированы и растворены в новых механизированных корпусах. Командиры этих корпусов могли научиться управлять ими и стать боеспособными соединениями только через несколько лет.

Более того, в войска Первого стратегического эшелона в армии, части и соединения непосредственного прикрытия направлялось абсолютно необученное молодое пополнение из числа узбеков, казахов, туркменов и прочих сынов степей и гор, даже не владеющих русским языком. Формально штаты соединений были укомплектованы. Но кем?

Они не знали, как обращаться с оружием, а уж с танком и подавно. Подобное пополнение имело место не только в ЗапОВО, но и в ПрибОВО, и в КОВО. Причем именно в частях прикрытия и передового базирования. Для чего это делалось. Ане для того ли, чтобы при первом же выстреле они разбежались бы и фронт был открыт как бы «естественным» образом. Что можно было списать на неустойчивость молодого пополнения.

За две недели до начала войны пришла совершенно секретная инструкция – распоряжение штаба ЗапОВО «Об изъятии боекомплекта из танков и хранении его на складах «НЗ» (неприкосновенный запас)». Боеприпасы предписывалось сложить в обитые железом ящики и сдать на склад. А для того чтобы боеготовность «не снижалась» на каждом ящике надлежало написать номер машины. Экипажи танков не очень охотно выполняли распоряжение. Возможно поэтому на некоторых машинах оказались снаряды.