Мой дед Лев Троцкий и его семья

Председателю Верховного Совета СССР гражданину К. Ворошилову*

[февраль (?) 1956 г.]

В прессе идут широкие сообщения об освобождении заключенных из тюрем и лагерей. Некоторым из них, говорят, дано было разрешение вернуться на родину. В связи с этим прошу информировать меня о судьбе моего сына Сергея Седова, одно время проживавшего в Кремле.

Прошло двадцать лет с тех пор, как мы узнали, что Сергей был арестован. В течение всего этого времени прямого сообщения ни о его пребывании, ни о его судьбе я не имела; никаких сведений, кроме косвенных указаний, что Сергей был в ссылке в Новосибирске, затем на Воркуте, а оттуда был отвезен в направлении Москвы – с тех пор ничего больше.

Обращаюсь к Вам с этим запросом в слабой надежде, что мой сын остался в живых и, быть может, находится среди освобожденных после пересмотра его дела.

Надеюсь, что эта информация мне будет дана.

Наталья Седова

* Послать по почте или через посольство? Т. е. послать письмо в русское посольство? Или непосредственно в Москву? Или по двум направлениям? Какая гарантия, что оно будет получено? Сообщить мой адрес? Полагаю, что да.

Сарочка, простите, что затрудняю Вас. Сделайте несколько копий его, переведите на английский язык и оставьте у себя две его копии по-английски. Сегодня не могу написать Вам – напишу на днях. <…>

На машинке печатать некому, пришлите мне, пожалуйста, две-три копии по-русски.

Из письма Н.И. Седовой-Троцкой Л. Эстриной от 8 марта 1958 года:

Милая Лелечка, наконец пишу Вам – обнимаю Вас.

20 лет прошло, как он вне жизни, как она проходит без него, и это было возможно, возможно невозможное. Милый, милый мой мальчик, родненький, Левик, вижу тебя на Принкипо в темно-синем одеянии со светлыми пушистыми волосами на голове – жизнерадостным и таким далеким от того, что произошло с тобой. Как это могло случиться? Нет, нет и нет, 20 лет нет его. Левик, Левик!

Как мне хочется передать жизнь двух мальчиков, детство их всему миру, милых необычных мальчиков, так не похожих на других… И их гибель.

Из послесловия Н. Седовой к американскому изданию дневников Троцкого 1935 года и предисловию М. Шахтмана (июль 1958, не закончено и не опубликовано)

Страничка к дневнику

Мне вспоминается, как часто Ленин приводил слова известного русского писателя И.С. Тургенева о том, что жить после 50 лет не следует. Сам он, Ленин, не дожил и до этого срока [279] . <…> Как известно, Ленин, отдававший себе отчет в характере своей болезни, требовал «самоубийства». Л. Т. в предвидении возможности наступления «медленного умирания» оставляет за собой право определить самому срок своей смерти, М. ГЩахтман], оглушенный идеей самоубийства, резким ее контрастом с натурой Троцкого, озабоченный ею, придал ей значение, которого она не содержала.

<…> Вот именно в силу этой выдержки Л. Т. и принял условно решение не задерживаться, знать меру, добровольно выйти из строя. <…> Л. Т. вообще был чрезвычайно чувствителен к физическим нарушениям в своем организме. Малейшее заболевание его выводило из равновесия. Он требовал от своего организма полного порядка, полной ладности. Борьба – истинная стихия автора дневника. Без борьбы нет для него жизни. Сущность его в борьбе. «Медленное умирание» и борьба несовместимы.

Из статьи Якова Шауса «Красная дактилоскопия на голубом экране»