Мой дедушка - застрелил Берию

Воспоминания дедушки были изданы им ещё в глубоко подцензурном 1973 году и по неписанным законам того времени не могли содержать сведений о потерях Советской Армии, из-за чего у читающего и впрямь может сложиться впечатление, что нам помогали некие потусторонние силы. А иначе как объяснить, что в описании столь грандиознейшего сражения, в котором только с немецкой стороны участвовало около 50 дивизий (в том числе 14 танковых, включая известные эсесовские танковые дивизии "Адольф Гитлер", "Райх", "Мертвая голова" и моторизованную дивизию "Великая Германия"), не упоминается ни одного погибшего с нашей стороны солдата? Зато как о чем-то стратегически важном дедушка пишет о двух полученные им в эти дни из Главного политического управления посылках с книгами.

"Книга всегда была моим другом, - отмечает он. - Библиотека, которую я начал собирать с детских лет, к началу войны стала довольно обширной. Наряду со специальной военной литературой, в ней были сочинения классиков марксизма-ленинизма, книги по философии, истории, художественные произведения отечественных и иностранных писателей и поэтов. Увы, её постигла участь многих культурных ценностей, погибших в огне войны, развязанной врагом.

Поэтому я был вдвойне обрадован скромным, но таким дорогим для меня подарком. И тогда же послал секретарю ЦК партии и начальнику Главного политического управления А. С. Щербакову письмо, в котором от души благодарил за внимание."

И далее К. С. Москаленко приводит само это, сохранившееся в архивах, письмо, в котором, в частности, он говорит:

"...Мною получены из Отдела агитации и пропаганды ГлавПУ РККА две посылки с книгами: "Краткая советская энциклопедия", "Мемуары" Армана де Коленкура, "Хождение по мукам" А. Толстого, "Дипломатические комментарии" Кикудзиро Исии, "Генерал Багратион" С. Голубова и "Брусиловский прорыв" С. Сергеева-Ценского... Для меня этот подарок особенно ценен, так как я своих книг не имею. Моя богатая библиотека, с любовью и старанием собранная мною до войны, вместе с вещами досталась фашистам. Постараюсь ваше внимание и заботу оправдать практическими делами.

Командующий войсками 40 армии

генерал-лейтенант К. Москаленко.

27 июня 1943 года."

А уже 5 июля началась историческая Курская битва, которая длилась до 23 июля и закончилась полным провалом гитлеровской операции "Цитадель" по захвату Обояни, Курска и окружения советских войск в районе Курского выступа. Всего в ней с немецкой стороны участвовало около 900 тысяч солдат и офицеров, до 10 тысяч орудий и минометов, свыше 2,8 тысяч танков "Тигр", "Пантера" и штурмовых самоходных орудий "Фердинанд", более 2 тысяч усовершенствованных самолетов "Фокке-Вульф-190А" и "Хеншель-129".

С советской стороны им противостояли 1 млн. 900 тысяч солдат и офицеров, 30880 орудий и минометов, 5130 танков и самоходок и 3200 боевых самолетов Воронежского, Степного и Центрального фронтов.

Если верить данным о потерях Советской армии в Курской битве, которые я потом обнаружил в книге Б. В. Соколова "Тайны Второй мировой", то нам эта победа обошлась в 1677000 убитых, пленных и раненных (против 360000 у вермахта), 2300 самолетов против 700 немецких и 6064 танка против 1500 немецких (тут, правда, у Б. Соколова наблюдается какая-то явная неувязка, так как, по другим данным, с советской стороны немцам противостояло всего 5130 танков).

Так что и при самой искренней вере в заступничество Пречистой Матери Марии и инопланетных эскадрилий становится видно, что победа в битве на Курской дуге досталась нам все же не по мановению аномальных сил, а только ценой невероятной человеческой и технической жертвы. (К чести Кирилла Семеновича, он и в своем мемуарном деле не удержался, чтобы не нарушить устоявшихся традиций и не проявить определенного своеволия. Перечитав его книгу два раза, я все-таки обнаружил несколько протащенных им мимо потерявших бдительность цензоров сводок о потерях нашей техники: так, например, он как бы мимоходом сообщает о 415 советских самолетах, потерянных нами на Курском выступе в течение июня, а также о 300 наших танках, сгоревших в бою 12 июля под Прохоровкой, и о некоторых других, закрытых в те времена для широкого читателя, цифрах потерь.)