Мой декаданс (СИ)

Больше всего я боялся, что пелена на пустит меня слишком высоко, но она словно облепила башню, позволяя мне забраться на самую верхнюю её точку. Пелена вообще стала гораздо сговорчивей и податливей. Теперь я мог даже искривлять её и забирать одну её часть, чтобы увеличить другую. Думаю сейчас, я бы не смог спуститься с крыши тюрьмы, вся пелена обволакивала шпиль. Однако вот дилемма! Как я вообще отсюда улечу? Об этом я и не подумал, но решил, что попробовать всё равно стоит.

Когда я оказался на самой верхушке, то лохматые существа уже вот-вот должны были появиться. Но всё было не так просто. Ветер сверху был ужасно силён, и мою хлипкую башню, выстроенную не из металла или кирпичей, а из кожи, неимоверно сильно качало. Меня швыряло туда-сюда, словно неваляшку. Удержаться было почти невозможно, но я сумел дождаться момента, когда подо мной стали летать стайки крылатых чудовищ.

— Пора! — крикнул я себе и ослабил свою стальную хватку.

Со свистом я полетел вниз, вдруг осознавая, что таким образом мне едва ли удастся схватится за монстра. И правда, я нещадно пролетел мимо первого, второго и третьего. Вблизи они, к слову, оказались гораздо больше, чем я себе представлял — размерами с настоящий самолёт! Падая же ниже, я осознал страшное — падение с такой высоты смертельно.

Почему я не осознал такой простой истины сразу? Почему я вообще начал этим заниматься? А потом я опять взглянул на удаляющихся от меня существ. Они всё так же безмолвно открывали рты, но теперь, на одно жалкое мгновение, мне показалось, что я их услышал. «Иди ко мне, Паук» — хором говорили монстры, завлекая меня к себе.

— Так это вы? — тихо прошептал я, прежде чем с грохотом врезаться о землю.

— А?

Когда моё падение нежно остановилось и я замер в метре над землёй, то моему шоку не было предела. С огромным трудом я заставил себя повернуть голову и посмотреть вниз. Я лежал прямо на тёмной пелене. Значит… она вся ушла на башню… как же… повезло. У меня не было слов, что бы описать свои эмоции. Взглянув наверх, я решил что всё равно оседлаю одну из этих тварей! Моё желание никуда не делось.

За сегодня я бы никак не успел вновь оказаться наверху, так что пришлось отложить планы до следующего вечера. Вернув пелену на своё законное место, я стал ждать. Ожидание было долгим и мучительным, так что я вновь рисовал. В этот раз мне захотелось запечатлеть своих теневых слуг, своих Кошмаров, Детей Акаши. Я долго рисовал каждого из них, а они были не прочь попозировать. Де, как обычно, невозмутимо стоял, слегка преклонившись предо мной. Тая же, наоборот, то и дело игриво подпрыгивала, кажется, ей правда нравилось то, что я её рисую. Она была похожа на неугомонного ребёнка, но лишь в малой степени. Нева я рисовать не стал. Генерал оказался гордым, с идеальной осанкой и явной охотой показаться суровее и страшнее, чем он есть на самом деле. И Сива, он чем-то напоминал Таю. Пафосно сложив свои многочисленные руки (я правда не знал, сколько их, порой казалось, что шесть, а порой, что десять), он гордо выставил вперёд подбородок и довольный ждал, пока я изображу и его. Когда же я закончил рисунок, то Кошмар прыгал, точно ребёнок, причём вместе с Таей. Чуть в стороне же стоял Де и недовольно покачивал головой. Сзади меня всё это время недовольно пыхтел Нев, недовольный тем, что я не нарисовал его. Видя всю это комичную картину, я невольно засмеялся. В груди было что-то тёплое, словно я был в кругу семьи.

— Они безумно страшны.

— Ась? — я не понял, о чём говорил Еда.

— Твои тени, Кошмары, как ты их зовёшь. Невероятно точное название. Знаешь… я боюсь в этой жизни очень мало вещей, но твоя армия, твои солдаты… жажда крови, исходящая от них, заставляет кровь в моих жилах застывать. Они — поистине одни из самых жутких существ, на уровне их, — он ткнул пальцем себе за спину, туда, откуда виднелся улей жуков.

— Я не могу тебя понять…

— Ты как отец, слепой к истиной сути своих детей. Для тебя они всегда останутся малыми и невинными. В общем-то, извини… для тебя это не имеет никакого значения.

— Да, ты прав, мне без разницы.

Вскоре день стал подступать к концу, и я вновь полез наверх. Ползти было долго и тяжело, ветер, казалось, стал ещё сильнее и почти что сдувал меня вниз. С большим трудом мне удалось достигнуть вершины. Я вновь спрыгнул вниз и… ничего.

— Может, теперь успокоишься? Это бред, друг мой, — повторял Чер.

— Нет, я не остановлюсь.

— Эх…