Мой дядя Адриано

Для дяди это было счастливое время. В 1962 году он стал победителем летнего песенного фестиваля Кантаджиро с песней «Stai lontana da me», а затем «Pregherò» («Я буду молиться»). Это первая песня, где проявляется его религиозность, присутствующая и в таких произведениях, как «Ciao ragazzi» («Привет, ребята») и «Chi era Lui» («Кем Он был»). В том же году состоялось крещение в храме французской и международной музыки: Адриано приглашают дать семь концертов в парижском зале «Олимпия», он едет в столицу Франции вместе с группой Ribelli, которая будет сопровождать его долгие годы. Группа родилась весной 1960 года, название ей дал Адриано – в тот год как раз выходил его альбом «Il Ribelle» («Бунтарь»). Состав: Джанни Далл’Альо (ударные), Натале Массара (саксофон), Джино Сантерколе (гитара), Джорджо Бенаккьо (гитара), Джаннино (бас). В 1961 году, когда Адриано призвали в армию, к группе присоединились еще двое музыкантов: Ливио Пазолини на басу и Нандо Де Лука на фортепиано, последний обеспечил Ribelli работой, пока Адриано отдавал свой долг Родине – аккомпанировать английскому певцу Колину Хиксу в его турне по Италии. После демобилизации Адриано привел в группу клавишника Дэтто Мариано (ставшего потом аранжировщиком дяди). 1963 год – год «Grazie, prego, scusi» («Спасибо, пожалуйста, прости») и «Sabato triste» («Грустной субботы»), блюза, чей текст точно бы не пришелся по нраву феминисткам. В 1964 году выходит «Il problema più importante» («Самая большая проблема»), гимн уличной молодежи 60-х, а в 1965 году «Sono un simpatico» («Я симпатяга») – все эти песни стали классикой.

«Il ragazzo della via Gluck» свела Адриано с гигантом послевоенной эпохи – Пьером Паоло Пазолини: интеллектуалом, поэтом, писателем и режиссером, чье перо, смоченное ядом, помогало ему писать статьи для газеты Corriere della Sera и с невиданной доселе резкостью критиковать нравы современности. Пазолини договорился встретиться с Адриано на виа Зуретти, в доме Джудитты. В те годы лишь немногие осознавали интеллектуальную ценность этого худощавого человека, который взял на себя труд встретиться с Адриано. В 60-е годы предрассудки о гомосексуалах были еще очень сильны, и, даже будучи интеллектуалом, Пазолини до конца своих дней страдал от последствий этой чудовищной культурной отсталости в отношении геев. Пазолини, в качестве иллюстрации недостатков современного общества, собирался рассказать историю миланского пригорода и человека, выступающего резко против уничтожения традиционной народной культуры. Этим миланским пригородом должна была стать виа Глюк, а человеком – Адриано. В итоге проект так и не увидел свет, и дядя с сожалением вспоминает об этой упущенной возможности. Говорят, что Пазолини хотел предложить Адриано роль Иисуса в «Евангелии от Матфея» (Il Vangelo secondo Matteo, 1964), но и это тоже не осуществилось. Возможность сняться в фильме Пазолини была упущена. Сам Адриано признается, что работа с Пьером Паоло Пазолини могла бы стать незабываемым приключением в профессиональном и интеллектуальном плане. Хотя они придерживались разных взглядов в вопросах религии, Адриано и Пазолини объединяла критика современного общества, желание возродить традиционную культуру. Все помнят, с каким пылом Пазолини в 1968 году обрушился на студентов, оскорблявших полицейских, детей крестьян и рабочих. И об одном таком выходце из семьи работяг Пазолини хотел рассказать подробнее, взяв за основу историю из «Il ragazzo della via Gluck».

Другая дядина песня того периода, где заметны признаки интереса к политике или, по крайней мере, критике общества, – «Mondo in mi7». «Коррупция есть даже там, где есть спорт» – эта строчка из «Mondo in mi7» на несколько десятилетий предвосхитила тему коррупции в спорте. Кроме всего прочего, в этой песне прозвучала резкая критика ядерной энергетики. Адриано, предвидя темы референдума, который состоится много лет спустя, обозначил проблему, которая и сегодня мелькает в новостях, заставляя дядю полемизировать на страницах Corriere della Sera со сторонниками ядерной энергии из всех политических партий.