Мой дикий сад

Эти предписания неслучайны — они вытекают из общего отношения к природе в Пятикнижии. Поскольку Библия видит венец творения в человеке, то все остальные существа (растения и животные), согласно Библии, предназначены для служения человеку. Этот подход проявляется уже в самых первых главах книги Бытия. В первой главе говорится: «И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя: вам сие будет в пищу»[62]. А во второй главе повторяется, что Господь создал человека и произрастил ему из земли «всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи»[63]. Иными словами, Библия последовательно проводит мысль о том, что все живое создано лишь для того, чтобы удовлетворять человеческие потребности. И, поняв это, я осознал, что жизнь моей фисташки находится в опасности, ибо еврейский закон не будет на ее стороне. Поэтому я тут же мобилизовал себя на ее защиту. Прежде всего, я спрятал меж ветвей цепь и замок, чтобы приковать себя к ней, если ее придут рубить. Во-вторых, я стал практиковаться в лазании по деревьям, чтобы успеть взобраться на крону моей фисташки и приковать себя там. А самое главное, пока власти, расширяющие улицы, готовились к рубке, я обратился ко всем, к кому только можно было обратиться — в Управление охраны природы, в районный совет, в Министерство сельского хозяйства, — и оказалось, что во всех этих местах есть люди, у которых Бог не только в уме, но и в сердце и при этом, что не менее важно, у них есть та сила, которой не было у меня и у моей фисташки.

К чему тратить столько слов! Моя фисташка получила амнистию, и ее жизнь была спасена. Она и сегодня стоит на краю моего сада, зеленая и густая летом, серая и безлистная в зимний листопад, когда у ее подножья цветет масса цикламенов, которые я посадил там. И время от времени, когда ей становится слишком хорошо у меня и она отращивает нижние ветви так, что мешает мне пройти под ней в полный рост, я позволяю себе легко и по-дружески подрезать ее — в точности так, как она позволяете себе слегка поцарапать мне темя.

Финики и рожковые деревья

Примерно в дюжине метров от моей фисташки я посадил рожковое дерево, харув на иврите. Когда-нибудь и оно станет таким же большим, как фисташка, и тогда эти два великана дружески потрутся ветвями и уравняют свои кроны. По другую сторону дома я посадил еще один харув и рад сообщить, что оба развиваются хорошо, и я жду, что они еще вырастут — и вверх, и в стороны. Естественная форма рожкового дерева — это форма огромного куста; его основной ствол скрыт множеством густых ветвей, которые расходятся уже с самого низа. Но все, кто много ездит по Стране, знают и другие харувы — те, что растут на пастбищах. У этих нижние ветви обгрызаны коровьими зубами, и их листва начинается на той высоте, куда достает корова, вытянув шею. В их тени можно и приятно посидеть.

У рожковых деревьев есть еще одно любопытное свойство: зимой оно не теряет листву. Поэтому летом такое подрезанное снизу дерево дает полную тень, а зимой — эффективную защиту от дождя. Такое дерево внушает мне ощущение дома, надежной крыши над головой, а поскольку у меня в саду коровы не водятся, то я обрезаю свои рожковые деревья сам, стараясь придать им форму большого навеса.

Как ни странно, харув, такое большое плодовое дерево, не упоминается в Библии. Правда, некоторые утверждают, что в последних строках стиха 1:19 книги Исаии «Если захотите (внять мне) и послушаетесь, (то) будете вкушать блага земли. Если же откажетесь и воспротивитесь, то будете пожраны мечом»[64], — вместо «будете пожраны мечом» следует читать «будете вкушать харув», то есть жалкую и скудную пищу. Такое прочтение основано на близости написания ивритских слов «харув» — плод рожкового дерева и «херев» — меч. А другие говорят, что мед, часто упоминаемый в Библии, означает не только пчелиный мед, но и рожковый. И действительно, когда надламываешь мясистые и сочные рожки, из них капает этот мед, и они неслучайно относятся к самым вкусным из плодов.

Еще одно, даже более интересное толкование состоит в том, что библейская единица веса «гера»[65] — это зерно рожкового дерева. Уже в древности люди заметили, что все зерна рожкового дерева — на иврите «гаргер» — имеют один и тот же вес, и стали использовать их в качестве надежной и удобной единицы при взвешивании золота и драгоценных камней. Некоторые лингвисты утверждают даже, что нынешнее слово «карат» тоже происходит от этого ивритского слова.