Мой дом – чужая крепость

Он шел за Тоней, чуть поотстав, смотрел ей в затылок и пытался решить, изменилась она или не изменилась за прошедшие годы. Он плохо знал ее в школе, ему только очень хотелось тогда на нее смотреть. Еще очень хотелось провожать ее после уроков и ходить с ней в ночной клуб. Впрочем, он понятия не имел, ходит ли она в ночные клубы.

Он ни разу ее не проводил. И не потому, что был очень уж робким, робким он не был ни тогда, ни после, а так… неизвестно почему.

– У нее похитили тетю, и она заплатила похитителям? А ты выслеживала, где держат заложницу?

– Коля! – резко остановилась Тоня. – Это не смешно.

– Извини, – покаялся он. – Не смешно. Что у нее случилось?

– Не знаю. – Она подошла к собственной квартире, привалилась боком к стене, выкрашенной светло-голубой краской, зашарила в сумке, ища ключи. – Что-то плохое произошло, очень плохое. И я за нее боюсь.

В подъезде недавно сделали ремонт, и светлые стены Тоне очень нравились. И плитка чуть светлее стен, которой выложили подъезд, ей тоже нравилась. Она даже хотела попросить рабочих выложить ей такой плиткой балкон, но так и не собралась.

– Почему сыщиком работаешь ты, а не ее муж?

– Иван уехал куда-то. Лиля говорила куда, но я забыла. У него родственница умерла, он в права наследства вступает. – Она наконец отперла дверь, шагнула в темноту, щелкнула выключателем. – Заходи.

Тоня, раздевшись, прошла на кухню, заглянула в чайник – воды было достаточно, зажгла газ. Корсун потоптался в прихожей, повесил пуховик на вешалку и отправился следом. Кухня оказалась почти точной копией его собственной, такая же плита, такой же холодильник. Только что-то однозначно говорило, что кухня эта женская. Может быть, забавные банки на серой столешнице, а может, еще что-то.

Нужно сделать ремонт, с тоской подумал он, разглядывая ровную плитку. Переступить через лень и нехватку времени и отремонтировать квартиру. Летом обязательно сделаю, пообещал он себе, твердо зная, что обещания не выполнит. Он терпеть не мог всякие домашние дела. Он любил только настоящую работу, службу, а домой приходил фактически ночевать.

– То есть ты не знаешь, кому и зачем она платит деньги, но пыталась выследить вымогателя?

– Выходит, что так, – улыбнулась она. – Я вообще мало ее знаю. Так, по-соседски. Они переехали несколько лет назад, Тимошка совсем маленький был. Знаешь, – неожиданно призналась Тоня, – я ей завидовала.

Господи, что она несет! Что она говорит практически незнакомому человеку! Она никогда в жизни не сказала бы такого Димке. И никому другому не сказала бы.

– Ты? – удивился он. – Но ты же гораздо красивее.

Он не мог себе представить, что Антонина Невзорова может кому-то завидовать. Лиля с ее проблемами, мужем и Тимошкой была такой же, как миллионы женщин на московских улицах, а рядом с Тоней он стоит как приклеенный и отлично понимает, что она до сих пор немножко инопланетянка, в отличие от всех других девушек и женщин. От той же Лили, например.

– Коля, ты есть хочешь? – Тоня нырнула в холодильник, пошуршала чем-то. – Правда, у меня только полуфабрикаты.

– Хочу, – решил Корсун и сразу понял, что очень проголодался.

– Пельмени? Наггетсы? Еще ноги куриные есть, можно пожарить, это недолго.

– Куриные ноги. Пельмени я и так каждый день ем. И знаешь, почему-то не надоедают, – признался он.

Она стала резать помидоры, какой-то салат, похожий на капусту, Николай все время забывал, как он называется.

– Я был влюблен в тебя в школе, – неожиданно сказал он ей в спину.

Она замерла, медленно повернулась, быстро на него посмотрела и ничего не ответила. Почему-то он счел это обидным, как будто она должна обязательно признаться, что тоже всю юность о нем мечтала.

Иногда ей действительно казалось, что он был в нее влюблен, а иногда нет. То есть сначала она ничего не замечала, до тех пор, пока подружка Катька Андреева не шепнула ей на ухо: а ты Корсуну нравишься. Нравишься, нравишься, добавила тогда Катька, точно тебе говорю. После этого Тоня на Колю Корсуна украдкой посматривала, но ничего особенного не видела, ей только почему-то всегда было радостно в его присутствии. А еще она была уверена, что на выпускном он обязательно к ней подойдет и скажет что-то очень важное, но он не подошел.

Потом все закрутилось: вступительные экзамены, страх оказаться не принятой в институт, студенческий билет, незнакомые однокурсники. Она до сих пор помнила, как екнуло сердце, когда она впервые увидела Диму Колосова. Дима был очень похож на Колю Корсуна, такой же высокий, такой же сильный и умный. И опять она решила, что умный и красивый Дима к ней неравнодушен, а он женился на Асе, некрасивой и неумной. А она, Тоня, оказалась никому не нужна.

Тоня заправила салат маслом, быстро расположила на столе тарелки.

А ведь если бы Коля подошел к ней в школе, ее жизнь могла бы сложиться совсем по-другому. У нее был бы «парень», она даже не посмотрела бы на Диму Колосова и не умирала бы, когда он женился на Асе. Господи, какие глупости лезут в голову.

– Спасибо, очень вкусно, – похвалил вежливый Корсун.