Мой домашний демон

— А это не принято, — легкомысленно пояснила я. — Демон должен сам оформить свою сущность без каких-либо подсказок. А я, сколько себе помню, всегда боялась становиться другой, ну не ребенком. А зачем? Постоянно о чем-то беспокоиться, к чему-то стремиться. По-моему, существо должно жить свободно и не брать на себе так много проблем — он просто не выдержит. И вообще, взрослые постоянно придумывают своим действиям оправдания. Это глупо и неестественно. А еще это разрушает душу. Ой, только не смотри на меня так! Я прекрасно знаю, о чем говорю! Вот тебе пример: человек совершил что-то плохое, ну, скажем, нагрубил другу. И чтобы не испытывать муки совести, он начинает уговаривать себе, что все его действия — правильны. Может быть, его просто довели до такого состояния? Значит, по его мнению, он имеет право ответить. А, может, он действительно так думает, следовательно, так же имеет право произнести в слух свои мысли. Ведь сейчас у людей, как это называется… а точно, свобода голоса. И что получается? А получается, что самому человеку становиться плохо — он не извиниться, считая себя правильным и теряет друга, и одновременно закрывает в своей душе все хорошее, оставляя лишь место для плохого. И темные чувства, постепенно развиваются, перевиваясь с эмоциями, как паутина. А в конечном итоге — перед нами типичный бездушный анти-моралист. Врятли такие люди, попадают в рай. Да и на перерождение, честно говоря, я не думаю, что им светит. У них душа еще до смерти становится выжженной — и после смерти, только вечная пустота. И то, если сознание сохранится.

— Но разве не может человек после первого раза просто остановиться? Зачем впадать в такие крайности?

— Может, не может. Ты сам-то в это веришь? Ну, что он остановится? Вот. То-то же. Понимаешь, я долго наблюдала за людьми. И они, по крайне мере, на протяжении этого времени совершено не менялись. Им нравится быть такими. А хороших, или светлых. То есть, по настоящему светлых духом, а не церковных фанатиков — единицы! Остальные же… едва ли лучше того, как я описала, а того и хуже. И, знаешь, я совершенно не понимаю, за что вас Бог любит…

— Прекрати! — проклятый возмущенно на меня посмотрел. — Если ты видела много не очень «плохих», то это не значит, что все мы — одинаковые. Да, я согласен, что настоящих «светлых» не очень-то и много. Но пойми. Мы не ангелы и не демоны, чтобы наши поступки были хорошими. Нас нельзя сравнивать ни с какой другой расой и только потому, что мы — другие. Нас даже задумывали, наверное, по-другому. Мы — не идеалы, которыми нужно восхищаться, или которым надо подражать. Да, в какой-то мере люди — это действительно порочные и темные существа. Но ведь все светлое имеет привычку надоедать. Люди же, непостоянны и изменчивы. Они могут быть как хорошими, там и плохими. Но в большей своей степени — они не играют ни на чьей стороне. Самая яркая черта людей — они эгоистичны. Живут и творят только ряди себя или ради подобных. А еще люди — самодостаточны. Человечеству не нужны никакие иные разумные расы, чтобы развиваться. Однако же волшебные существа, ну, те же демоны, без людей не могут. И знаешь почему?

Удивленная и ошарашенная его речью я рассеянно помотала головой. Нет, я не знаю. Да и врятли кто ведает, из-за чего так много рас зависит от людей.

— А все потому что, без людей — вам было бы ужасно скучно. Ладно. Спи.

И послушавшись, я заснула. Но все-таки успела про себя заметить, что в своем высказывании, Дан больше всего использует слово «люди», заменяя им союз «мы».

* * *

Даниил

Надо же, переходный возраст!

Я фыркнул, едва не разбудив Юнону.

Хотя чему я удивляюсь? У этой девчонки не все как надо, а постоянно через голову! Ну разве можно быть такой…такой…такой ненормальной? Мда-а-а, но разве в моих силах судить о нормальности не человека? А вообще… пусть остается такой, какая есть. Это весело…

… -Бз-з-з-з!!!!! Хозяин!!! Подними трубочку!!! Тебе звонит МАМА!!!!!!

Вот черт! Я слепо потянул руку в сторону тумбочки, не желая отрывать от подушки голову. Впрочем, все остальное тоже как-то не хотелось. А в идеале, можно было поспать еще парочку часиков.

Телефон продолжал разрываться. Не судьба, видно.

— Да-а-ан! Если ты сейчас же не заставишь смолкнуть этот агрегат, я сделаю так, что его потом Сергею даже собрать не было возможности!

— Заколдуешь? — лениво зевнул я.

— Разобью, — мило пояснили с другой стороны кровати.

Вот тебе и чудо из чудес, мысленно усмехнулся. Но трубку все же поднял.

— Да?

— Солнышко мое! Данечка!! Я тебя случайно не разбудила?

— Случайно разбудила, — мрачно оповестил я мать. — И мне очень хочется досмотреть сон, который ты естественно не нарочно разрушила. Так что я буду очень благодарен, если ты сейчас быстренько скажешь, что хочешь, и не будешь разводить дискуссии на тему все ли у нас в порядке и как ты соскучилась. Договорились?