Мой домовой — сводник (СИ)

— И вообще ты не девушка. Ты мне почти жена. Это многое меняет. Нам не надо друг перед другом выпендриваться. И можно спокойно напиться. Так что пей, пока пиво не нагрелось.

И я пила. Но осторожно, чтобы не проболтаться о реальном хозяине квартиры. И, главное, держать этот факт в секрете от сестры. И все же я, скорее всего, напилась… Если не до отключения мозга, то до нетвердой походки уж точно, и весь обратный путь держалась за Вадима, как в первый месяц знакомства.

Наверное, он думал о том же, то и дело останавливаясь, чтобы оставить на моей щеке мокрый след от своих губ. Дождь закончился, но у меня слезились глаза от разыгравшейся ностальгии. Только поэтому я зацепилась в парадной за порожек, только поэтому… И полетела бы, не подхвати меня Вадим. Но потом я снова попыталась удержать равновесие самостоятельно и привалилась к стене, а он — ко мне. И мы, точно как подростки, целовались, стоя одной ногой на первой ступеньке лестницы. А я все жмурилась, проклиная чистоту подъезда, где свет не только ярок, но еще и отражается от свежеокрашенных стен.

В прихожей Вадим расстегнул молнию на моей куртке, но я, оттолкнув его, прочапала на кухню за стулом, чтобы сидя разуться. Но он пришел за курткой, а потом и за мной. Повиснув на его шее, я снесла коленкой угол, но даже не почувствовала боли, которая вся скопилась внизу живота. И все же, когда пальцы Вадима взялись за молнию моих джинсов, я сумела принять на диване сидячее положение и пробубнить в приказном тоне:

— Постели постель!

— Давай потом…

Он снова завалил меня на диван, но мягкий валик не отключил мою голову окончательно ни с первым поцелуем, ни с третьим. Я уперлась Вадиму в грудь, повторив три раза просьбу, и подытожила ее сообщением, что мы должны сохранить итальянский диван в первозданной красе.

— Откуда знаешь, что он итальянский?

Вадим оторвал от меня взгляд и уставился на темную обивку дивана.

— Знаю, — Я собиралась хранить тайну до конца. — Там есть этикетка…

Не станет же Вадим проверять…

— Ты так целый год собралась трястись над чужими вещами? — И когда я кивнула, добавил: — Какого хрена тогда здесь жить?

И чтобы он ничего больше не сказал, я впилась в него поцелуем, а руками скинула на пол. Вадим со стоном оторвался от меня и схватился за диван. Я привалилась к дверному косяку, ища блуждающим взглядом кота, но его не было. Вот и славно… Славно… Но он появился, появился… Подлез под одеяло, но Вадим спешно спрятал его морду в свою широкую ладонь, чтобы не подглядывал…

— Отпусти животное, — простонала я, вырвав губы.

— Я его не держу, я ему глаза закрываю… И прекрати думать о коте, думай лучше об его хозяине…

Я зажмурилась и сильнее прижала к себе напряженное тело Вадима. Он имел в виду себя, дурачок… А я думала, думала и не могла перестать думать о настоящем хозяине кота. И вообще хозяине нашего с Вадимом счастья. Он мне даже приснился, и я проснулась почти что с криком. Или кричала не я?

Кот снова сидел на краю дивана. Можно сказать, на моей ноге. Я слишком резко села, и теперь у меня звенело в ушах, поэтому кот начал открывать рот без всякого звука.

— Заткни этот будильник… — простонал Вадим и натянул на голову одеяло.

Я схватила телефон — шесть утра… Ну что за скотина…

— Ну почему ты не можешь потерпеть до нормального завтрака?

Я с трудом вылезла из-под одеяла и пошатываясь пошла на кухню: миска пустая, аж вылизанная. Я открыла новую банку консервов и вывалила в миску таким образом, чтобы все желе оказалось сверху. Но кот не подошел к еде, а поплелся следом за мной в ванную. Черт… В лотке лежала темная горка… Ну что за чистоплюй! Я махнула в сторону ванны:

— Че, не пописать было?

Кот оперся передними лапами о край ванны и, будто человек, замотал башкой: нельзя, типа. Ну нельзя, так нельзя… Понятно, папочка ругается!

Я поменяла лоток и вернулась на кухню. За окном зарождался серый весенний день, но никому из горожан он пока не был нужен, хотя вдали уже грохотали трамваи. Спать расхотелось, но телефон остался в комнате, и я тупо уставилась в окно в ожидании первого собачника. На лестничной площадке заработал лифт. Хлопнула входная дверь.

To ли кофе сварить, то ли в душ сходить… Я выбрала второе, но тотчас пожалела об этом. Чихуня стоял в лотке и усердно, кажется, всеми четырьмя лапами сразу, искал в нем клад, раскидывая только что насыпанный мною наполнитель.

Я присела рядом с котом, заглянула ему в глаза и вкрадчиво произнесла:

— Я не знаю, чего хочешь ты. Зато я знаю, чего хочу я — чистоты в доме. Я знаю, что кошки любят драть туалетную бумагу, но ты ведь не делаешь этого. Ты контролируешь эти свои злостные инстинкты. Контролируй их и здесь… Будь добр.

Я пошла за метелкой. Кот двинулся следом с виноватой физиономией. Мне очень хотелось видеть ее именно такой! Но на место преступления не вернулся — остался подле миски. По-мужски! Или по-свински!