Мой драгоценный мужчина

– Мне тоже не доводилось, хотя слышал, что каждая из них – целое событие, – заметил я.

На лиар пришел вызов, и я активировал его, касаясь камня на браслете.

– Здравствуйте, правитель Наран.

Миранда подобралась, тоже поприветствовала одного из лидеров планеты.

– Добрый вечер, капитан, лейтенант. Вы случайно не в Звездную Галерею летите на открытие новой выставки? – внезапно уточнил он.

– Именно туда, правитель Наран, – отозвался я, ловя вопросительный взгляд кареглазой и гадая, не сорвется ли наше свидание прямо сейчас из-за внепланового задания.

– Отлично! Это будет даже удобнее, чем дергать вас обоих завтра с утра в разведывательное управление. Этот приказ подполковника Брейса отменяю.

– Есть, правитель Наран, – мы хором.

При этом Харт посмотрела на меня, словно ждала каких-то пояснений.

– Все необходимые сведения передам тогда через Рафаэля Эрмера, он как раз через четверть часа будет у меня. Дождитесь его.

– Да, правитель, – ответили мы.

Голограмма исчезла, я посмотрел на Харт.

– У вас есть вопросы, лейтенант?

– Есть, капитан, – немного помедлив, ответила она, и ее глаза вспыхнули звездами. – Что за сведения должен передать нам ректор Ариатской Звездной Академии?

– О нашем подозреваемом. Завтра вечером отправимся его ловить, – ответил я. – Отец Рафаэля Эрмера – глава ариатской разведки, – пояснил на всякий случай.

– Ясно, капитан, – ровным тоном отозвалась кареглазая.

– И все? Больше вопросов нет? – уточнил я.

– Нет, капитан.

Меня, кажется, начинают раздражать ее короткие и односложные ответы. Да даже когда мы летели от ее родных, Миранда была более разговорчивой, чем сейчас, и менее скованной. Вот что я делаю не так?

Флаер дернулся, и я оказался прижат к кареглазой. Ощутил на своей щеке ее сбившееся дыхание, слегка придержал за плечо, касаясь голой кожи.

– Не ушиблись, лейтенант? – произнес практически шепотом в ее губы.

– Нет, капитан, – отстраняясь, ответила она и сжала ладони так, будто опасалась, что из-под них вырвется сила.

Я на всякий случай проверил настройки флаера, убедился, что все в порядке, и снова откинулся на кресло.

На лиар упало сообщение от брата, интересующегося, как успехи на личном фронте. Покосился на молчаливую Миранду и честно ответил, что на выставку я ее выманил, но разговор не клеится. На личные вопросы она отвечает коротко, а обсуждать работу и тренировки… Брат какое-то время молчал, потом посоветовал найти нейтральную тему.

Ну, вот какую? О погоде, что ли, разговаривать? Я тихо вздохнул, покосился на молчаливую Харт, и остаток пути у нас прошел в тишине.

Когда долетели, вышли на ярко освещенную площадку со множеством флаеров. Миранда зябко поежилась от порыва холодного ветра.

Я скинул теплый пиджак.

– Позволите на вас накинуть, лейтенант? – уточнил осторожно, не зная, как она среагирует на подобное.

Вздрогнула, уставилась на меня огромными глазами, словно вот-вот начнется конец света. Так и не дождавшись ее ответа, набросил свой пиджак на ее плечи. Да, нарушил этим все существующие правила, и за такое могло здорово прилететь, но не рискнуть не мог. Я просто не знаю, как сближаться с этой девушкой иначе, как если и перейти грань, то правильно, не испугать ее и не оттолкнуть.

– Спасибо, капитан, – немного взволнованно ответила она. – Как-то я не учла, что снаружи сейчас холодно. Никак после жизни на станции не привыкну к смене погоды, – закончила смущенно.

– У меня было так же, когда вернулся на планету, – заметил я. – Особенно странным оказалось видеть за окном небо с облаками, а не звезды. По ним я, признаться, скучаю. А вы, лейтенант?

– И я, капитан. Но возвращаться туда я бы не хотела.

– Еще бы! – понимающе отозвался я.

– Там кофе невкусный, – добавила она, забавно сморщив нос.

Я рассмеялся, и она уставилась на меня.

– Нет, вы это серьезно, Харт? Кофе невкусный? Вам там только это не понравилось? А как насчет практически полной изоляции несколько лет, постоянных тренировок, тяжелой учебы и осознания, что, если не удержишь дар, твой отсек просто отсоединится вместе с тобой и будет дрейфовать по космосу, пока не уничтожится?

– С этим можно справиться, – спокойно заметила она. – Учеба и тренировки здорово отвлекают от самых ужасных мыслей.

– А с чем тогда было тяжело? – спросил я, и Миранда споткнулась на ровном месте.

Я придержал ее за локоть, столкнулся с бездонным взглядом, понимая, что лезу в душу, но удержаться не мог.

– С невозможностью общаться с родными, – тихо ответила кареглазая. – Дар реагировал на любые эмоции.

– Отчасти я вас понимаю, – заметил мягко. – Со мной, когда проснулась способность, происходило практически то же самое. Только из родных на тот момент у меня остался лишь старший брат, а он тогда очищал границы вокруг Ариаты, разбирался с теми, кто был причастен к гибели множества людей, в том числе и наших родителей… Я с ним толком и не общался.