Мой друг бессмертный

За окном облака на мгновение окрасились неоновым и погасли, как будто на озерах взорвали петарду. Лешка подошел к окну и прижался лицом к стеклу. Снаружи было совсем темно, только далеко внизу, на Шуваловском, светились цепочкой огоньки фонарей и проезжали запоздалые автомобили. Лешка и сам не знал, что высматривает. Вспышки больше не повторялись. Цепочка огней неожиданно погасла, и Озерки погрузились в полную темноту. Ничего необычного в том, что отключилось сразу несколько фонарей, в общем-то, не было, но у Лешки по спине пробежал холод. В такую ночь в Озерках не могло происходить ничего случайного. «Началось», — подумал он.

В эту ночь Лешка просыпался раз пять. Когда он проснулся окончательно, на улице рассвело — значит, было уже часов девять. Можно было поспать и подольше, ведь начались зимние каникулы. Но Лешке было не до сна — он ждал звонка.

А сянь не звонил.

Когда на тротуар с ревом и лязгом выскочил джип «инфинити» и резко затормозил, перегородив дорогу к горе, Виктор даже не очень удивился. Он знал, что всю дорогу, начиная еще от Озерков, за ним пристально и ненавязчиво следят, и надеялся только на то, что озерковский водяной и Лешка не попадут из-за него в неприятности. Виктор понимал и другое — добраться до пепелища ему позволят только в том случае, если Эрлин со своими чужеродными демонами местным темным силам уже не нужен.

Двери «инфинити» распахнулись одновременно, и через мгновение сянь увидел перед собой того, кого так долго преследовал и выслеживал. Эрлин, в темном длиннополом пальто, без шапки, этакий азиатский мачо с кровожадной зубастой ухмылкой, распространяющий вокруг себя ауру власти и страха, Арсан, с незажившей раной на лице, с взглядом голодной ящерицы. Гумусов, как всегда аккуратный, респектабельный и невозмутимый, с громоздким полиэтиленовым пакетом в руках.

Виктор отметил, что среди подручных Эрлина Тиля не было, и сразу догадался, что это означает. «Не надо было отпускать девочку одну», — с раскаянием подумал он. И, решительно выкинув из головы ненужные мысли, первым обратился к Эрлину:

— Вот мы и встретились, демон Земляное Брюхо!

На узких губах Эрлина промелькнула улыбка. Он взглянул на сяня с неприкрытым торжеством, явно считая, что победа над ним — исключительно дело времени.

— Как ты странно меня обозвал, бессмертный! Я — демон? Всем мирам известно, что я — благой бог, которого обманом лишили солнечного света и заточили в зловонное подземелье…

— Ты сам лишил себя солнечного света своими злодеяниями! — бесцеремонно перебил его Виктор. — Перечислить их или не надо? Ты лишился права называться богом, и теперь ты не более чем демон.

Уверенный, презрительный тон сяня разозлил Эрлина.

— Да у тебя просто комплекс неполноценности, — рявкнул он, — потому что ты сам не дотягиваешь до бога! Кто я, а кто ты? И еще имеешь наглость тут меня поучать, словно какой-нибудь паршивый Нефритовый Владыка! Что есть сянь, как не банальный колдун с манией величия? Возомнивший о себе человечишка! Я-то знаю, о чем ты мечтаешь! Метишь на мое место, да? Хочешь стать богом? Признайся, именно это тебе обещали твои хозяева! И не вздумай отнекиваться — я-то знаю, как боги разводят вас, людишек!

Сянь снисходительно усмехнулся.

— Ты догадлив, — сказал он. — Да, за победу над тобой мне обещано небесное бессмертие. Но не твое место — избавь меня! Твое место в преисподней Жидкой Грязи, в «аду пауков», и тебя туда вернут.

— Кто? — захохотал Эрлин. — Уж не ты ли?

— Триста лет меня специально готовили к этой миссии, — скромно ответил сянь. — И, смею надеяться, подготовили неплохо.

— Ты уверен?

Неожиданно галогенный фонарь, под которым стоял джип, вспыхнул, как звезда, и со звоном лопнул. Осколки просыпались вниз, ночные тени придвинулись ближе к противникам. Лицо самого Эрлина как будто потемнело, его черты поплыли…

— Знаешь, чем в здешних краях мы, добрые боги отличаемся от злых? — заговорил он. В его голосе смешались насмешка и угроза, и нечто торжественное, и совсем не понятная человеку радость. — Добрые боги страшнее — чтобы злые их боялись!

Фонари вдоль Шуваловского гасли один за другими, темнота сгущалась с каждым мгновением. Лицо Эрлина стало совсем черным, на лбу у него открылся рубиновый глаз. Развитые челюсти приоткрылись, в пасти блеснули кривые клыки. Если бы сяню довелось побывать в офисе на Карповке, он сразу узнал бы маску трехглазого демона-людоеда, висевшую над дверью в кабинет Эрлина.

Сянь внутренне собрался, готовясь к нападению. Он не испугался, скорее наоборот. «Давай, раскрывайся, — думал он, — тем легче мне будет тебя достать…»

— Сегодня ты проиграешь, — прорычал трехглазый. — Я, конечно, не забыл, что ты бессмертный. Но я и не собираюсь тебя убивать. Для начала мы просто поговорим. Я ведь знаю, зачем ты вернулся в Озерки. У тебя тут спрятано какое-то оружие, верно? Я и подумал — оно ведь, наверно, и мне пригодится?

Сянь молча выжидал.