Мой друг – Тишина

«Так, а тут что нас ждёт?», – Подойдя ко второй наиболее видимой и опасной угрозе – Левому, который находясь в полусогнутом положении, грозился выпрямиться во весь рост, Ростик, недолго думая, вынес свой вердикт: «А этому не нужно дать подняться на ноги». Затем Ростик вдруг что-то надумал и, бросив свой взгляд на двери, в один прыжок достигнув стойки бара, перемахнул через неё и, порыскав там в поиске чего-то, добрался до небольшого холодильника. После чего заглядывает в него и к своему удовлетворению находит в нём то, что искал, и уже с этим, что искал, возвращается назад и подкладывает под ноги Левого кусочки льда, которые и были предметом его поиска.

А всё очень просто и с помощью этих провокационных по отношению к Левому действий, на которые он сам напрашивался, Ростик, используя свою смекалку, решил таким же образом сравнить шансы Праведника в противостоянии с серьёзными парнями. Ну а главной целью всех его действий было решение связать движения наступающей стороны, где имеющим шнурки на ботинках, всего лишь нужно было их связать между собой, а парням, не имеющим такого достатка, пришлось расстегнуть штаны и спустить их до степени заплетания ног, с чем Ростик без труда и справился. «Всякую серьёзность бьёт только несерьёзность»,– посмотрев на дело рук своих, Ростик сделал свой жизнеутверждающий вывод. После чего, он, бросив удовлетворённый взгляд, вышел вон из бара.

– Ну что. Что-нибудь усмотрел для себя? – Спросил, вышедшего на улицу Ростика Тишина.

«Нет», – Покачал в ответ головой Ростик. «Но они уж точно усмотрят», – Усмехнулся про себя Ростик, и чтобы Тишина, от чьего внимания редко что проходит незамеченным, не задался вопросом, первый спросил его:

– И что это сейчас было?

– А разве не понятно. – Усмехнулся в ответ Тишина, разворачивая свою голову в сторону такого любопытного Ростика.

– Не очень-то. – Кивает в ответ Ростик, заставляя Тишину провести короткий ликбез.

– Человек, этот сосуд для содержания бога, со временем наполняется под завязку своими переживаниями, которые так и стремятся выплеснуться из него куда-нибудь наружу, вне его. И вот тут то для него и существует в основном два варианта дальнейшего поведения. В первом случае, если его сердце ещё горячо бьётся, а чувства, приходя в волнение, бурлят, то он, закипая, выплескивает из себя весь переполняющий его негатив. Что, в общем-то, и позволяет ему, избавившись от этой накипи, прийти в норму. – Тишина намеренно сделал паузу для того чтобы Ростик спросил его то, что он хотел спросить. Что, в общем, тот и подвиг себя.

– И я как понимаю, это был первый вариант действий. – Сделал лежащий на поверхности вывод Ростик.

– Верно. – Согласился Тишина практически сам с собой. – В другом же случае, когда его сердце зачерствело и охладело к жизни, то поверхность его сердца покрывается ледяной коркой, не давая вытечь из него всему негативу. Что, в свою очередь ведёт к разрушению человека изнутри, разбивая этот сосуд окончательно. Вот наша задача и состоит в том, чтобы проследить и не дать этому человеческому сосуду окончательно разбиться вдребезги. – Тишина вновь делает ту же намеренную паузу. На что следует свой, правда, несколько расширенный ответ Ростика:

– Ну а другой случай, это как раз наш. Что, понятно, но вот только мне не понятно, почему в этом случае леденеют и разбиваются сердца попутных людей, а не самого нашего праведника?

– Возможно потому, что это не простой, а совсем другой случай. – Как-то уж слишком туманно ответил ему, остановившийся на месте Тишина. Затем повернулся к также остановившемуся Ростику и уперевшись в него взглядом, проговорил:

– Запомни главное. Праведник не самостоятелен в своих действиях. Он действует от лица…– Тишина сделал паузу, посмотрел куда-то сквозь Ростика, после чего уже продолжил. – Лучше скажу так, он есть воплощение идеи справедливости, которая и движет им во всех его поступках. Ну а справедливость понятие относительное, то и праведники, в зависимости от их понимания этой идеи также разняться между собой. Ну а уж кто им вкладывает или же откуда рождаются все эти мысли о справедливости, или скорей всего о возмездии, то это другой вопрос.

На что Ростик готов был разразиться новым потоком вопросов, но появление в их поле зрения машины такси, рядом с которой стояли, что удивительно, смеющиеся Комаша и Мара, а также крутящийся вокруг них Дежавю, остановило его.

– Что и следовало ожидать. – Бурно отреагировал на все эти движения Дежавю хмурый Точь.

– А ты никак ревнуешь. – Усмехнулся в ответ Тишина, заставив Точа побагроветь и вслед за этим закашлявшись, остановиться на месте. Что было сразу же замечено неугомонным Дежавю, с кулаками бросившемуся к Точу, для того чтобы выбить из его спины весь этот кашель. Но Точь, как бы он не закашливался, не может пренебречь своим мнением по отношению к Дежавю и стоило тому только приблизиться к нему, как Точь выпрямляется и, встав в боксёрскую стойку, с грозным видом заявляет Дежавю:

– А ну, не подходи.